Читаем Брошенные тексты. Автобиографические записки полностью

Брошенные тексты. Автобиографические записки

А дело было так: чуть лишькорабль вышел на орбиту,в иллюминаторе, как мышь,вдруг профиль промелькнул небритый.Гагарин резко поднял бровь,он даже испугался малость,взглянул в иллюминатор вновьи улыбнулся: показалось.И тут-то то ли через люк,то ли сквозь щель, то ли еще какв «Восток» проник какой-то глюк,внедрясь со стороны востока.«Чет я не понял?» Существов цилиндре, в черном фраке, с тростьювоскликнуло: «Упс, волшебство!добро пожаловать к нам в гости!»Как будто иллюзионист,внутрь въехав на велосипеде,на раз-два-три достал вдруг изцилиндра белого медведя.Сказать, что Юрий Алексейчвторженье принял хладнокровно,нельзя. Приветственная речьбыла не самой благородной.Он почему-то вспомнил мать,припомнил орган детородный,затем речь стала приниматьхарактер более народный.Переместившись на родню,он коротко сказал о каждом,одних предоставив в стиле ню,других, не раздевая даже,и вслед за тем уже, чтоб сутьпослания дошла, как тесто,отправил гостя в дальний путь,а с ним и все его семейство.Объект вскричал: «Как вы послатьумеете свою мысль вольно.Я все хочу зарифмовать!»Гагарин встал: «Мужик, довольно,так в рожу можно схлопотать».— Товарищ, верь, взойдет она —звезда пленительного счастья!Россия вспрянет ото сна…Я Пушкин, — крикнул Пушкин, — здрасьте!Гагарин просто обалдел.Светясь от счастья и радушья,с ним в невесомости виселсам Александр Сергеич Пушкини беззаботно хохотал.Гагарин криво улыбнулся:— Я, собственно, не ожидал…— А я вот взял, да и вернулся, —с улыбкой произнес поэти на колени космонавтувдруг прыг и сел: «Привет!» — «Привет».«Зовут как?» — «Юрий». — «Правда?» — «Правда».«Чего вдруг вешаем носы,лицо воротим, как избушка? —резвился Пушкин. — Ай-да Пушкин! —и следом: — Ай да сукин сын!Хотите, вам устрою тур?!Но чтоб в кармане, чур, без фиги!Вообще, так, по секрету, Юр,у нас сплошные здесь интриги,так что кричи, что не кричи —такие, братец, расстоянья…Вчера вот, например, в ночиДантес взял и напал на няню».«Арину Родионовну?»«Ну да, чего-то перемкнуло.Та отойти пошла ко сну,вдруг — бац! — пришла на мушку дула».«И как?» — «Вчера все обошлось,но, — Пушкин перешел на шепот, —мне Каменный тут нынче гостьсказал такое, это что-то!..Вообще, могу доверить ятебе секрет прям из секретов?»«Товарищ Пушкин, я, ведь, яоттуда, из страны Советов,Мы там, — Гагарин чуть померк,всем делимся… Про вас я тоже,простите, доложу наверх».«Ну, здесь придется вниз, положим,докладывать, мой друг и враг(а как тебя назвать иначе?),строчи-строчи, коль нужно так,но это, — Пушкин глаз напряг, —меж нас сугубо, Юр, иначе(рукой вдоль шеи сделал финт)найду и, так скать, без созвона.Короче, у меня конфликтс Ариной, дочкой Родиона».«Да ладно?» — «Да я сам не знал.Так Каменный на днях глаза мнеоткрыл, такое рассказал!Нет, все-таки душа есть в камне.Ну, слушай! Няня вместо снав ночь извергала сказок лаву.Так вот, решила вдруг она,что я присвоил ее славу.Мол, сказки все зарифмовал,„голубку“ же свою послалаж мимо острова Буянада в царство славного Салтана.И слушай дальше — гонорар,мол, на прелестниц весь потратил,оставив в жадных складках платьев,своей души и тела жар! —и он опять захохотал. —Ой, кстати, Юр, сегодня ж бал!»«А где?» — «Да здесь недалеко,но надо бы переодеться».«Так у меня внизу трико».«Ну, не в скафандре же переться!Там дамы будут, много дам, —он подмигнул горячим глазом, —клянусь, пойдешь, брат, по рукам,и что, вот так — в противогазе?Ты ж разом распугаешь всех.Тут дамы так, брат, стосковались,что я на всех… То есть на всех, —осекся он, — сил не осталось.И вот что, — Пушкин тронул пресс, —зови-ка ты меня А Эс».Гагарин взмок. Ему вдруг суднаразмер стал явно маловат.«Ах, обмануть меня не трудно,я сам обманываться рад», —он оживленно произнесто, что давно зубрил когда-то.Поэт растрогался до слез:«Так это же моя цитата!»«Так я ж на вас, товарищ, рос,как и на ком-то вы когда-то».Поэт аж взвился: «Рост какой?Перед полетом обмеряли?»«Метр 57». — «Небольшой,видать, цитаты подкачали», —вздохнул. — «Ну было и прошло,сказала бабка у корыта.Можт, перейдем на ты?» — «Пошло!»«А то, ну, что мы: „вы“ да „вы“-то.Скажи мне, летчик-острослов,а кто сюда тебя отправил?»«Товарищ дядя Королев,мой дядя, самых честных правил…»«Стой, Юрк, прикрой окно. Дантес!»«Где?» — «Вон, гляди, летит с наганом…»«А почему похож, А Эс,он в профиль так на вашу няню?»«Вот у тебя, конечно, глаз —не проведешь. Вот это орган!Короче, помнишь мой рассказпро няню и как я издерганее причудой, мол, как бес,украл у бабки состоянье.Так вот, Юр, этот вот Дантес —замаскированная няня.Весь день следит за мной, народпротив меня восстановила,к тому ж, законодатель мод,Юр, где-то шмоток намутила —то явится, как Черномор,то тут же рыбка золотая,то сменит головной убор —и совершенно, брат, другая,ну просто, веришь, не узнать,на что уж я на лица чуток.Иной раз — раз по двадцать пятьменяется в теченье суток,и все в моих героев, Юр.Прости, что взвинчен, как холерик,но это же, ну просто сюр,как будто я какой Сальери,лежал ребенком, план таяв душе коварного уродца,а Родионовна моя —отравленный беспечный Моцарт.Ну бред же, Юр! Ой, я так зол,как в голову пришло такое?»«Товарщ А Эс, то ж женский пол,воображение больное.Чего их слушать? Из ружьяпальнул — и тихо на поляне».«Ты прав, Юр, прав, а то уж яписьмо Онегина к Татьянезадумал заново писать,но только к ней — к Арине только:„Мне нужно все вам рассказать…“,иль, слушай, может сразу к Ольгеот Ленского, как в прошлый раз,но только пишет пусть Арине:„Арина, помню, я не разлежал пред вами на перине,а вы читали сказку мне.Так знайте — я ее не слушал,я спал, Арина, и во снеона мне западала в душу“.Что скажешь, Юр?!» — «Да что сказать,она, то йсть, он… Оно — плутовка».«А ну, — вскричала поэт, — дай пять!»И он запел, поднявши бровки:«Я люблю вас,я люблю вас, няня,как одна безумная душа поэта…А все-таки Чайковский этопремило в ноты обратил,и автору не навредил,поскольку все ж не оперетта,хотя вопросы есть к либретто», —с улыбкой Пушкин заключил.Гагарин прямо в раж вошел:«А Эс, ты ж вроде как ушел,а все строчишь свою „быль-небыль“?!»«Строчу-строчу, но только в стол,стол, правда, Юрка, во все небо…»И тут в советский корабельвлетел Дантес, на шее с бантом:«Я вызываю на дуэльвас, Пушкин, с этим секундантом!»«Опять?» Не слушая, ДантесГагарину в лицо перчаткузачем-то сунул, красный весь,как бык, когда глядит на тряпку.Гагарин вскинулся: «Да я», —но вдруг осекся и, чтоб словоне вылетело, воробьяпоймал и проглотил сырого.Молчит, лишь дернулся кадык.И красным лампа напряженьясверкнула светом вдруг. «Ну, дык,какие будут предложенья?» —опять заговорил Дантесскрипучим голосом старухи.Поэт: «Дантес, идите в лес,и там плодите ваши слухи!»Гагарин: «Сударь, я не ждалгостей, вы вторглись незаконно!»Как будто ничего не зналон про Дантеса Родионну.Вновь Пушкин: «Погоди-ка, брат, —и резко шевелюру вскинул, —к чему весь этот маскЕрад,Дантес, мы знаем — вы Арина!»«Что?! Не позволю оскорблять, —Дантес весь вспыхнул, словно солнце, —и женщиною называтьпри странном этом незнакомцеменя, меня, меня, меня…» —его заело, как пластинку,и раз 15 поменялон собственную вдруг картинку:из черного нырнул в лазурь,потом явился князь Гвидоном,Балдою, Бесом во всю дурь,Тремя Девицами в оконномпроеме, ножками Актрисстал друг о дружку в танце биться,упал Царевной Спящей вниз,а вверх взлетел пером Жар-птицы,и в Тридцать Трех Богатырей,пройдя сквозь бабку Бабариху,вошел, но вышел, как Кощей…«Дантес, над вами надпись „Выход“,идите-ка крутить в постель32 ваших оборота.Вы что здесь этим фуетехотели удивить кого-то?» —Гагарин словно взвел курок,он весь дрожал внутри скафандра.«Не надо, друг, я сам, Юрок, —раздался голос Александра, —Дантес, прошу за мной пройти».«Нет, не пущу, — Гагарин быстровскочил, — ему произвестине дам я вновь коварный выстрел».Тот, а вернее, та, метнуввзгляд полный слез и жажды мщенья,сквозь губы процедив «Ну-ну»,освободила помещенье.Гагарин бросился к окну.В мерцаньи звезд, отбросив маски,как будто беспощадный кнутих гнал к чудовищной развязке,сближались силуэта два,при полном соблюденьи правил.Гагарин крикнул: «Ни-ког-да!»и свой корабль стремглав направилнаперерез, внутрь, в самый центрнацеленных друг в друга пушек.5 метров, три, 2 метра, метр,и вот «Восток», как та избушкана курьих ножках, без людейостановилась на поляне,и в створе сказочных дверейво весь свой рост возник Гагарин.Те замерли. «Да что же вытакое делаете, братцы?!Ведь вы же, вы же, вы же, вы… —сквозь слезы он не мог продраться, —вы ж нянечка и мальчуган,который вас назвал „голубка“.Дантес, смените ваш наганна кофточку в цветах и юбку!А вы, поэт, чей сердца стукдороже наших жизней скудных,наш гений, парадоксов друг,наш общий сын ошибок трудных,скорее обнимите ж, ну,Арину Родионовну!»И в этот миг, сорвавшись с мест,в слезах: «Да что со мной, опять я…» —поэт и няня-недантесдруг к другу бросились в объятья!Читатель, что-то я усталписать об этой славной паре.Да, он летел. Да, он сказал.Да, Юрий Алексейч Гагаринвторой дуэли быть не дал.И да, был Пушкин благодарени, будучи в двойном ударе,ему три строчки написал,но их Гагарин потерял.

Июнь, 2020

Перейти на страницу:

Все книги серии Судьба актера. Золотой фонд

Читаем Брошенные тексты. Автобиографические записки полностью

Брошенные тексты. Автобиографические записки

Похожие книги

Все жанры