Брошки с Блошки

Я поняла, что она успела расспросить зарубежного гостя о его вчерашнем приключении.

– Я это к чему? Мы решили, что на Уоррена уличный грабитель напал. Высмотрел одинокого интуриста на улице, полез за ним на крышу, в укромном уголке стукнул по кумполу и стащил бумажник…

– Денюжник! – китайским болванчиком закивал интурист.

– Но что, если не в бумажнике было дело? И не следил тот хмырь за иностранцем. Он просто вылез из окна, а тут – свидетель! И вырубил Уоррена, чтобы тот его не выдал. – Ирка закончила несколько сумбурный рассказ и откинулась на стуле, жестом предложив мне высказать свои вопросы и замечания.

– Ты видел кого-нибудь на крыше? – спросила я Уоррена. – Вчера, когда тебя по голове стукнули?

– Крыша! – Ирка сложила руки островерхим домиком, потом обрисовала в воздухе прямоугольник. – Окно! – Нырнула в него ладонью, будто изображая дельфинчика, и поморгала вопросительно.

Я не поняла, сработал ли этот сурдоперевод, и спросила по-английски:

– You were walking on the roof. A man climbed out of the window. Yes?^[1]

Интурист поморщился. Должно быть, мой английский ему не понравился. Он ответил на своем корявом русском:

– Я не видеть.

– Ты не видеть, как он вылезать? Или как вылезать – ты видеть, а как бить тебя – не видеть? – вмешалась Ирка.

– Всё не видеть, – ответил Уоррен.

– Ничего он не видел, – резюмировала я. – Но версия с вчерашним проникновением в нашу квартиру вроде стыкуется с налетом на Марфиньку. Смутно угадывается какая-то связь…

– Две старушки. – Подружка принялась загибать пальцы, перечисляя общие моменты. – Два шмона в квартирах. Две одинаковые пуговицы…

– Насчет, как ты говоришь, шмона у нас я пока не уверена. – Я встала из-за стола и пошла осматривать невеликие просторы нашего с тетушкой жилища.

Уоррен, пользуясь случаем, дохлебал борщ, дожевал перчик и, сделавшись вовсе огнедышащим, заозирался. Я оценила его вожделеющий взгляд, брошенный на вазу с цветами, и подсказала подруге:

– Водички гостю дай, пока он не воспламенился от жаркого кубанского гостеприимства.

– Держи, бедолажка. – Ирка достала из холодильника бутылку минералки. Посмотрела, как «бедолажка» жадно пьет, и спросила сочувственно: – Имя-то у тебя человеческое есть? Как сокращать твое Уоррен – не Уор же? Звучит как «вор».

Интурист поперхнулся. Видно, его знаний русского хватило, чтобы понять: зваться вором нехорошо.

– Рен, – предложила я другое сокращение от «Уоррен».

– Как телеканал? – усомнилась Ирка.

– Warren is a surname, – откашлявшись, прохрипел зарубежный гость. – Name – Jonathan.

– Он говорит, Уоррен – это фамилия, – перевела я, закончив беглый осмотр мини-кухни и заглянув в санузел. – Так-то он Джонатан.

– Ну вот, нормальное имя, – обрадовалась подруга. – Будем звать его Джо. Или Натан?

– Его не нужно звать, он сам приходит, – проворчала я, устремляясь к лестнице.

В интерьере помещений первого этажа я никаких изменений не увидела.

А вот моя светлица – да, выглядела непривычно. Чисто очень, и вещички все на своих местах!

Я подошла к окну и подергала створки – закрыты. Но это ничего не значит, если тетушка поднималась сюда, она непременно закупорила бы все потенциальные источники сквозняка.

Тут я сообразила, что в окошко у нас не только свежий воздух проникает, но и кое-кто гораздо более материальный, и поспешила открыть форточку. Вовремя: ее тут же закупорил взлетевший с крыши кот. Истомился, бедняга, в ожидании доступа.

– Мне-е! – вякнул Волька с откровенно скандальной интонацией, бешено таращась на меня сверху вниз, как царь Петр.

– Что – тебе-е? Ключ на шею повесить? Или дырку в железной двери прорезать, чтобы ты шастал туда-обратно, когда заблагорассудится? – ответила я столь же неприветливо.

Кот бухнулся на пол, высоко взбрыкнув мохнатым задом. Я поймала его за пушистые бока:

– Кстати, насчет шеи. Снимай свой парадный ошейник, пока не потерял его, а то тетушка сильно огорчится. – Я зажала извивающуюся меховую тушу ногами, пошарила в густой шерсти на зверином загривке и попыталась расстегнуть браслет.

Как бы не так! Волька вырвался и, хамски мявкнув «Ма!» (явно что-то матерное), поскакал вниз по лестнице.

Я пошла вслед за беглым котом, на ходу доложив подруге:

– Вроде ничего у нас не пропало.

– И не прибавилось? – уточнила она.

– А чего у нас могло прибавиться? Блох разве что. – Я покосилась на Вольку. Тот уже занял стратегическую позицию у холодильника и вид имел самый скромный и кроткий.

Благонравный воспитанный котик из хорошей семьи, белой крахмальной салфеточки на груди не хватает и серебряных столовых приборов в лапках.

– То есть, например, взрывное устройство нам не подбросили? Уже хорошо, – оптимистично заключила Ирка и резко сменила тему, заворковав с котом, который единственный из ее собеседников не обалдел от такого неожиданного заявления. – А кто это у нас такой голодный, а кому мы сейчас вкусную курочку дадим…

– Мне? – понадеялась я.

– Мне-е-е! Мне-е-е! – разорался кот, мигом выпав из образа.

– Для двуногих есть борщ и запеканка, – напомнила подруга. – Налить, погреть?

– Давай. – Я села за стол, потеснив… как там его? Джона?