Бруно + Глория и пять золотых колец

Честно предупреждаю: не стоит садиться рядом со мной в самолете. Я болтушка. Мне нравится слушать о том, откуда люди, куда направляются и почему.

Но сегодня я молчу.

Натягивание пары тапочек Санты, которые я взяла с собой, потому что во время перелетов у меня отекают лодыжки, поднимает мне настроение, не говоря уже о том, что я снова лечу первым классом. Это приятно, но ничего не делает, чтобы поднять тяжелое облако, которое осело вокруг меня, когда Бруно показал свое истинное лицо и продемонстрировал, что выбрал бизнес, а не нас, наше будущее.

Как только мы оказываемся в воздухе, начинаю смотреть фильм, иначе все, что я буду делать, это перебирать каждое слово, сказанное мне Бруно (и Брайаном, если на то пошло) с момента нашей встречи.

Это бесполезное занятие, потому что он не заинтересован. И ясно дал это понять. Может быть, мои ноги оттолкнули его? Я разваливаюсь на сиденье, слегка побрякивая колокольчиками, которые добавила к помпонам.

Женщина рядом со мной показывает пальцем и говорит:

— Такие милые. Где ты их взяла?

Чувствуя себя подростком с разбитым сердцем, а не деловой женщиной, которая, по крайней мере, должна сидеть как подобает на публике, я выпрямляюсь на своем сиденье.

— О, я их сделала. Глупость конечно. — Слова, когда-то произнесенные Коулом, жалят, когда вылетают из моего рта, но уже слишком поздно брать их обратно.

— Я думаю, они просто очаровательны. Ты сказала, что сама их сделала? Очень впечатляет. Жаль, что я не умею вязать. Тебе стоит продавать их.

— О, я продаю. Через интернет. В маленьком магазинчике. — Я пожимаю плечами, как будто в этом нет ничего особенного.

Женщина поворачивается ко мне с большим интересом, чем тот, кто собирается спросить у меня адрес сайта.

— То есть, ты производишь их массово?

— Я делаю дизайн на заказ и держу запасы более популярных стилей. Это побочное занятие. В основном, хобби. Я также, э-эм, была ассистентом по бизнесу.

— Я закупщик для «МакКинни» в Нью-Йорке, и думаю, что они будут разлетаться с полок, — говорит женщина с энтузиазмом.

У меня открывается рот, потому что «МакКинни» — это самый большой и самый известный розничный магазин в мире. Если бы мы с Бруно остались в городе еще на один день, я бы сделала все, чтобы посетить его. О рождественских витринах ходят легенды.

— Вот моя визитка. Я в Чикаго на Рождество, но свяжись со мной на следующий день. У нас есть постоянная рождественская витрина в магазине круглый год, так что мы протестируем продажи и включим их на следующий год.

Я беру карточку, с трудом веря своим ушам. Она даже не сделала предложение, просто предположила, что я захочу донести тапочки Санты до широкой аудитории и продавать в розницу.

— Только одно. За каждую пару, которую я продаю в декабре, я отдаю одну кому-то нуждающемуся.

— Без проблем. «МакКинни» может это сделать, — говорит она и пожимает плечами, как будто ничего особенного.

— Но я не знаю, смогу ли вязать в таком масштабе. То есть, я знаю, что не смогу.

— Мы бы купили твои эскизы или попросили бы тебя сделать несколько на заказ для бренда «МакКинни». Мы можем проработать детали, но считай, что дело сделано.

— Серьезно?

— Мы можем быть самым большим магазином в стране, но начинали мы как маленький магазинчик для мам и пап, и мы привержены нашим корням, поддержке мелких ремесленников и предоставлению нашим клиентам уникальных товаров и впечатлений. Да, нам придется массово производить тапочки Санты для масштаба, но у нас есть партнерские отношения с текстильными компаниями по всей стране. У тебя будет право голоса в этом, а также в творчестве. — Она улыбается. — Да, и кстати, я Джинджер Роббинс. Джинджер¹⁴, как печенье, и не могу дождаться, когда вернусь домой и съем имбирное печенье моей мамы. — Она лучезарно улыбается.

— Я Глория Карделлини. Счастливого Рождества, — говорю я и не могу отделаться от ощущения, что в какой-то момент легкость вернется в мой шаг.

Когда самолет приземляется в местном аэропорту в Хоук-Ридж-Холлоу, я оставляю позади пасмурную погоду большого города. Небо Монтаны — это чистый оттенок голубого цвета.

Я практически витаю в облаках, радуясь хорошим новостям и встрече с Джинджер, но тут меня настигает разрыв с Бруно.

Пойду ли я завтра на работу? Теперь, когда у меня есть предложение от «МакКинни», стоит ли мне увольняться? Подобные вопросы будоражат меня, когда я возвращаюсь на Акорн-лейн и обнаруживаю, что потолок не отремонтирован.

Я плакала в раздевалке частного клуба отдыха, но не позволила слезам пролиться, когда мы с Бруно прощались. Теперь они нахлынули с новой силой, как вода, затопившая потолок, из-за которой и произошло обрушение.

Что мне делать?

Сохраняй спокойствие. Продолжай.

Но как? Где? В любой другой день я бы отправилась в квартиру мистера Крампуса, постучала бы в дверь и потребовала, чтобы он починил потолок. Вместо этого я возвращаюсь в грузовик и звоню брату.

— Ты в порядке? — спрашивает он.

— Нет, — хнычу я.

— Где ты? Ты в безопасном месте? — спрашивает он, словно отвечает на вызов полиции.

— Грузовик. Акорн-лейн. Хоук-Ридж-Холлоу.