Брусилов

Начальник поезда дал знак обер-кондуктору, Обер-кондуктор пронзительно свистнул. Начальник станции приложил руку к козырьку фуражки. Откликнулся звонко и весело паровоз. Пульмановские вагоны мягко ударились буферами, и поезд незаметно тронулся с места. Офицеры побежали гурьбою за вагоном, в котором скрылся главнокомандующий. Долго еще слышно было затихающее «ура».

Поезд комфронтом шел в Ровно. Брусилов ехал к Каледину, к родной своей 8-й армии. Сопровождал Алексея Алексеевича генерал-квартирмейстер. Клембовский отправился к Лечицкому, начальник артиллерии генерал Дельвиг и военный инженер генерал Величко должны были посетить расположение армий Щербачева и Сахарова. Капитана Смолича Брусилов прихватил с собою.

Отходя ко сну раньше, чем обычно, уже лежа на койке, Алексей Алексеевич кликнул Игоря. Он усадил его у своих ног, заставил пить с ним вместе горячий крепкий чай.

— Это освежает, проясняет мысли,— убежденно сказал он,— а то, признаться, в голове у меня вертижи...— И помешивая ложечкой в стакане, добавил: — Скажи по совести, тебе было видней,— не пересолил ли я с этими гранатами? А?

— По совести, Алексей Алексеевич, я ума не мог приложить, кто посмел такое выдумать!

Хлебнув чаю, Брусилов хитро прищурился на молодого своего друга. Игорь поспешил рассказать, что подумалось ему в те минуты о слепой силе.

— Так, так,— одобрил Алексей Алексеевич,— ты верно угадал. Мне дорого это стоило... А что, если бы они, как овцы,— всем стадом в огонь? А?

— Нет, что вы, Алексей Алексеевич! Так именно и должно было выйти, как вышло. Это такой урок вы задали! Уж вы мне верьте. Я видел... я всех разглядел.

— Ага! Дошло, значит? — совсем уже весело подхватил Брусилов.— Тут раздумывать нельзя. Тут сразу надо. Без риска только клопов морят. Имей в виду!

XXVII

Брусилову как бы из милости разрешено было атаковать врага вместе с его северными товарищами. Его предупредили, что не дадут ему ни войск, ни артиллерии сверх положенного. Наступление его фронта, следовательно, сводилось к тому, чтобы силами своих войск приковать к себе противостоящие части противника и тем самым не дать им возможности перекидывать подкрепления с Юго-Западного фронта на другие фронты, а может быть, даже заставить врага пополнить свои части в районе действий брусиловских армий. Последнее казалось пределом успеха.

Брусилов в те дни думал лишь о том, как бы наилучшим образом помочь Эверту, на которого возлагались наибольшие надежды. Эверт располагал всеми средствами для нанесения врагу решительного удара. Только что полученное разрешение ставки Юзфронту начать наступление первому ни в какой мере не изменяло директивы, данной Брусилову на военном совете первого апреля. Поэтому 8-я армия, как ближайший сосед Западного фронта, была назначена главкомом произвести главный удар в направлении Луцк - Ковель. Наибольшая часть резервов предоставлялась 8-й армии. Решительность действий Каледина тем самым определяла исход операций всех армий Юго-Западного фронта. Но на Каледина Брусилов полагался менее всего, а доброй воле и воинской чести Эверта не верил. Вот почему особую тревогу вызвало в нем правое крыло. Нельзя было оставить его без надзора в последние часы перед боем. Необходимо было лично убедиться в боевой его готовности и укрепить дух командарма. С этой целью Алексей Алексеевич и предпринял свою поездку.

Как и следовало ожидать, Алексей Максимович находился в великом смятении. По его словам, он сделал все, что мог, для обеспечения успеха, сам готов пойти во главе ударного корпуса, но обстоятельства сильнее его.

— Судите сами, Алексей Алексеевич, на путях к Луцку противник укрепился как нигде в другом месте, Он не перестает совершенствовать свои позиции. Оба берега Стыри, прикрывающие переправы от Луцка до местечка Торговица, забетонированы. На центральном участке — Богуславка — Дидичи — Коростень — сосредоточена почти вся артиллерия. Наше превосходство людьми здесь ничего не даст — мы значительно уступаем противнику в числе гаубичной и тяжелой артиллерии... Я не жалуюсь, нет, нет, Алексей Алексеевич! Но факты... Но местность! Болота, топь... Долина перед Иквой сейчас непроходима... Левый укрепленный берег противника командует... Меня усилили одним корпусом, кавалерийской дивизией и двадцатью четырьмя орудиями тяжелой артиллерийской бригады. Хорошо. Но разве этого достаточно? И вот, точно насмех,— директивой ставки мне предоставляют из армии Леша четвертый конный корпус! Кавалерию на участке из сплошных болот. Болота торфяные, глубиною до семи футов. По этим болотам извольте с конями! Сообщение по узким дефиле! Мы начали проводить дороги, но много ли сделаешь в такой короткий срок? А ведь перед четвертым корпусом в тридцати — пятидесяти верстах расстояния протекает Стоход с непролазной долиной. Подход к ней возможен только по дорогам. Все сухие места противник укрепил, болота простреливаются...