Бубновый туз

— Скажу, что не тот он человек, за кого себя выдает. Вы видели, в чем он сторожит? — И, не дожидаясь ответа, Мирон заключил: — То-то и оно! Одно рванье! У меня такие лохмотья в шкафу висят в качестве спецодежды. Иногда по надобности я в нищего обряжаюсь. А тут он завернул в гостиницу «Замоскворецкая». Пробыл там с полчаса, а оттуда уже франтом вышел, я его не сразу и признал. Даже одеколоном опрыскался. В парфюмерии я понимаю, этот был ох как хорош! Скорее всего какой-то французский. Потом поймал пролетку и покатил!

— Проследил, куда он поехал?

— А то как же! — почти оскорбился Мирон. — Следом поехал. В «Яр»! — восторженно сообщил он. — Каково! Откуда же у простого сторожа такие деньжищи! Пробыл он в ресторане часа три. Вместе с ним еще двое было. Одного Фрол звали, а вот как другого — я не расслышал. Видно, старые знакомые.

— С чего ты взял?

— Держались так, как будто друг друга сто лет знают. Пили, ели, что хотели!

— Ты, наверное, тоже не отставал?

Вдруг Сарычев почувствовал что-то неладное, резко обернулся — в конце переулка мелькнула какая-то тень. Внутри все сжалось от тревожного предчувствия. Заложив руки за спину, он пошел по переулку, увлекая за собой филера.

— Господи помилуй! — картинно прижал Мирон ладони к груди. — Только самую малость. Я же все-таки на работе.

— Так… А потом куда он направился?

— Ясное дело. Куда?! В номера! За соседним столиком три девицы сидели, вот они и распределили их между собой. Сторожу досталась белокурая пышечка. Весьма приятная мадам во всех отношениях! — поцеловал он сложенные пальцы.

— А ты, значит, под дверями караулил?

— Мне досталась четвертая, — широко улыбнулся филер. — Она за соседним столиком сидела. Не мог же я его без наблюдения оставить.

— Тоже верно, — хмыкнул Игнат. — Надеюсь, не за казенные деньги кувыркался?

— Помилуйте! Жалованье у меня хорошее, так что было чем барышню угостить.

— Ладно, что там дальше было?

— С девицей он пробыл часа два, а потом отправился домой.

Гнетущее чувство усилилось. Теперь Сарычев отчетливо осознавал, что за ними наблюдают. Более удачного района для нападения придумать сложно. Место тихое, патруль сюда заглядывает редко, даже если будешь кричать во все горло, вряд ли кто откликнется. Только собак переполошишь.

Сарычев посмотрел на филера, но тот держался уверенно, совершенно не замечая скользящих теней, следовавших за ним.

Их брали уверенно в кольцо, и оно неуклонно сжималось.

— Значит, ты его больше не видел? — спросил Сарычев, остановившись.

Сунув руку в карман, он нащупал «наган». От души слегка отлегло.

Неясные тени материализовались в одно мгновение. Сарычев насчитал пять человек.

Без всякой спешки, уверенные в своем преимуществе, они двинулись одновременно, чтобы сойтись в том месте, где стояли Игнат с Мироном.

Своими повадками они напоминали поведение хорошо сплоченной стаи. Жертва определена. И обречена. Оставалось только порвать ее на части.

Филер о чем-то беззаботно щебетал, раздражая Сарычева своим неведением. Следовало бы одернуть его, но отвлекаться было уже нельзя. Слегка отступив на шаг, Игнат развернулся к трем крепким мужчинам, уверенно и прямо двигавшимся им навстречу. Среди них выделялся коренастый крепкий мужик. Росточка дюжинного, а вот плечи широкие. Типичный жиган! В этой троице он был самым опасным. Он что-то сказал своим приятелям, и те, слегка кивнув в ответ, прибавили шагу. На мгновение коренастый встретился взглядом с Сарычевым, и жиган широко улыбнулся Игнату, как давнему знакомому. Золотая фикса, спрятавшаяся в правом уголке рта, собрала лунный свет, зловеще сверкнув.

Неожиданно филер развернулся и, посмотрев на фиксатого жигана, зло процедил:

— Тебе сначала уши надрать или ты сразу сам уйдешь?

Сарычев со смешанным чувством изумления и страха посмотрел на Мирона — вот теперь-то точно просто так не уйти. Но неожиданно фиксатый смущенно скривил губы и сконфуженно забормотал:

— Извините, не признал. — Повернувшись к своим не менее растерявшимся товарищам, хмуро буркнул: — Ну чего встали истуканами?! Дайте господам пройти! Не век же на них пялиться!

Фиксатый повернул в темень, увлекая за собой остальных.

— Откуда ты его знаешь? — стараясь не показывать своего удивления, спросил Игнат.

Брезгливо поморщившись, филер отвечал:

— В прежние времена он на охранку работал. Кличка — Фиксатый. Мы его к эсерам и левым коммунистам наседкой подсаживали. Весьма перспективный был агент!

— Теперь, значит, его в жиганы занесло.

— Получается, что так. Времена сейчас другие. Если я вам скажу, кто сейчас в жиганах ходит, так вы просто не поверите. А в милиции сейчас кто служит? И сказать грешно! Только без обид…

— Ну разумеется!

— В прежние времена он был рецидивистом, из тюрьмы не вылезал, а сейчас уголовный розыск возглавляет. И поди пойми, кто кого ловит!

Сарычев невесело улыбнулся. Спорить с филером ему не хотелось, правда в его словах была. Можно представить, насколько презираем в прежние времена был Фиксатый, если с ним столь пренебрежительно обращается даже филер.