Будь моей сестрой

Дорогая моя.

Мне уже лучше. Даже доктора об этом говорят. После того случая веду себя хорошо. Мне уже разрешают гулять одному.

Говорят, что я в Ленинграде. Это очень далеко. Намного дальше от тебя, чем Ташкент. Сначала я не верил, но потом поговорил с санитарами. Я действительно в Ленинграде. Правда, называют его по-другому. Никак не могу запомнить.

А так все хорошо. У меня даже появился друг. Новый медбрат Саша. Он очень добрый и веселый. Много со мной разговаривает. Я рассказываю ему про службу, про войну. Однажды даже рассказал про тебя. Ему стало интересно. Потом он принес мне книжку по персидской мифологии, где выделил одну главу. Там написано, что ты злой дух и тебя зовут Пери. Пери, очень красивое имя. Но не верю, что ты злая. Иначе бы ты меня не спасла.

Обратно меня не пускают. Говорят, что я больной. Но я здесь не останусь. Я знаю, что они все врут. Война продолжается, а мне всего лишь девятнадцать. Вся жизнь впереди. Обещаю, я раздобуду что-нибудь острое или тяжелое. Дождусь Сашиной смены и вернусь в Афган. К тебе.

Ведь с тобой часть моей души.

Я очень тебя люблю.

Твой Вадим

Александр Кудрявцев Кука

Слышишь, укает: «КУ-КА»? Думаешь, кукушка? Э-э-э… Не птица это и не зверь, не от мира сего, не от мира того – Страж миров, Кука зовется. Ростом с собаку, голова маленькая, плоская, три глаза на лице: стеклянный, оловянный, деревянный, тело все чешуится, на лапах – когти алмазные. Хотя перед человеком он в любом обличье предстать может.

А когда кукует Страж, у дерева, где он живет, дверь открывается, дорога в другие миры, на зеленую звезду. Но, что там творится, знать не велено, никто еще оттуда не возвращался. Дерево, где живет Кука, сложно отыскать, но можно – живет Страж на том дереве, в которое радуга после дождя упирается. Только без папоротника, в полночь на перекрестке сорванного, подходить к жилищу Куки нельзя. Возвращаются такие иногда из леса с разодранной шеей, рысь, говорят, сверху прыганула, а старики глаза отводят – алмазные когти Куки узнали. Но доброго человека Страж не трогает, нравятся ему добрые. Обмануть его невозможно, высоко сидит, далеко глядит… А когда укает, каждый раз ведь кажется, что совсем рядом. Потому что так оно и есть: дверь его всегда в одном шаге от тебя находится…

– Дед, а я бы ему понравился? Я ведь добрый?

– Конечно, Мишаня, добрый. Кука таких как ты признает, может и клад показать. Или беду отвести…

– Шнелле! – идущий сзади человек в стальной каске ткнул старика в спину дулом автомата.

– Дед, а куда нас немцы ведут, а?

– В соседний поселок, там поработаем чутка, а потом домой вернемся. Так вот, слушай про Куку…

– А почему на ночь глядя ведут? Скоро темно же будет, как работать, а, деда?

– Кука ничего не ест никогда, только пьет – свет закатного солнца. Смотри, видишь, красиво как?

– Хоть бы дите пожалели, – пробормотал бредущий рядом хромой.

Его жена молча крестилась.

– Шенрайст! – рявкнул автоматчик.

Парня, женщину и старика с внуком подвели к большой яме на пригорке.

– Вот на этом дереве Кука живет, – шепнул старик мальчику, показывая глазами на высокую сосну неподалеку, – сюда радуга после дождя упирается, сам видел.

– Вон на той?

– Подожди, не смотри туда, – шершавая ладонь осторожно закрыла мальчику глаза, – нельзя на Куку на закате смотреть – в мышь летучую превратишься.

– Ой, – сказал мальчик и покрепче прижал руку деда к глазам.

Автоматчики прицелились.

Грохот выстрела вспугнул стайку птиц из орешника.

Первый автоматчик прижал руки к лицу и рухнул на спину. Следующий выстрел оставил багровую дыру в груди второго.

– Пока нельзя, – сказал старик, не опуская руки с лица внука.

– Кука?

– Он самый…

– Так интересно же! – Мальчик увернулся от старика и принялся смотреть во все глаза.

С высокой сосны ловко спускался человек в зеленой куртке. За его спиной болтался ППШ. Спрыгнув на землю, он подошел к убитым, обшарил их карманы и забрал автоматы.

– Как вас отблагодарить? – сказал старик.