Будь моим Брейшо

Виктория

Сейчас шесть утра. Солнце только начинает показываться из-за деревьев, когда Рэйвен садится на стул рядом со мной.

Я ни черта не спала, так что в итоге приняла душ, и вот я здесь.

Скользнув взглядом в ее сторону, замечаю, что ее волосы влажные, как и мои. Должно быть, у нее была та же проблема — не затыкающиеся мысли в голове.

Она знает, что я смотрю на нее, но упрямится и сидит, не двигаясь, целую минуту, прежде чем повернуться ко мне лицом к лицу.

— Ты была права вчера.

— Ты это уже говорила.

— Ага, но в этом все еще есть большая, мать ее, разница, — говорит она, сверкнув в меня глазами.

Во рту появляется кислый привкус, и он наполняется слюной. Я не хочу знать, о чем она думает, но все равно спрашиваю.

— И какая же?

— Я рискнула собой ради них, когда уже знала, кто они. Ты же даже не говорила с ними ни разу в жизни. — Ее хмурый взгляд становится все глубже, и она отводит глаза. — Не уверена, что поступила бы так ради незнакомцев.

Я смеюсь, не ожидав ничего и близко похожего на то, что она сказала.

— Я тебя умоляю, Рэй, — качаю я головой и встаю.

— Я серьезно, — огрызается она, но в ее тоне мелькает тень уязвимости, вплетенная в ее привычную «иди нахер» манеру.

— Как и я. Ты рисковала собой не потому, что знала их, а потому, что что-то внутри говорило тебе, что ты должна. — Пока она продолжает смотреть вперед, ее глаза находят мои. — Ты видела, что сделала я. Мы чувствовали это, тягу к ним, глубоко внутри, под кожей, как никогда раньше.

Помолчав мгновение, она шепчет:

— Почему мы это чувствовали?

— Потому что мы принадлежим этому месту. Мы были рождены Грейвенами, Рэй. Мы часть этого города с рождения, но наше место здесь.

Ее губы слегка дергаются в стороны.

— Ты одной ногой снаружи, Виктория.

Я усмехаюсь про себя и киваю.

— Ага, но это значит, что одна нога все еще внутри, верно?

— Оптимистка.

— Просто умею выживать.

Черты ее лица разглаживаются, и через мгновение она кивает, устремляя взгляд вдаль.

— Это то, что мы делаем, не так ли? Единственное, что никогда не меняется, независимо оттого, где мы… или где оказываемся в итоге, — добавляет она. — Мы просто… вечно пытаемся выжить и надеемся ничего не испортить по пути.

Рэйвен смотрит на свое обручальное кольцо, черный ободок с пурпурной короной, который она носит на среднем пальце вместо традиционного безымянного. Три вершины короны, три драгоценных камня на каждой, символизирующие трех парней, подаривших ей смысл жизни. Затем ее руки опускаются на небольшой животик, оставаясь там.

Я не отвечаю, она тоже больше ничего не говорит. Мы обе, вероятно, прокручиваем в мыслях все те случаи, когда нам приходилось именно выживать.

Мы сидим, пока парни не приходят искать ее, но они ничего не говорят, оставляя ее там, где она есть.

Она встает только тогда, когда мотор машины Кэптена оживает, а Мэддок обходит дом с ее рюкзаком, перекинутым через плечо.

Она поворачивается ко мне, ее глаза на мгновение поднимаются над моей головой, а затем возвращаются обратно. Она протягивает руку.

Когда я не кладу свою ладонь в ее, она закатывает глаза.

— Возьми меня за руку, Виктория.

Я делаю это, но, не перенося на нее никакого веса, встаю на ноги.

— Уверена, что это я должна помогать встать тебе.

— Ага, ну, — она отпускает мою руку, отступая назад. — Может, теперь ты моя должница.

Развернувшись, вижу стоящих там Ройса и Кэптена. Он держит мой рюкзак, закрутив лямку на средний палец.

Они подходят ближе, так что я тянусь, чтобы забрать его, но взгляд Кэптена темнеет, глядя на меня, и оба проходят мимо.

Так что я следую за ним, и мы отправляемся в школу.

Во время ланча мы сидим в кафетерии. Мой взгляд направлен туда, где Тиша тихонько говорит с Хлои, Мак болтает с приятелем через стол от них. А затем теплые, мозолистые пальцы внезапно скользят по моей шее, заставляя меня подпрыгнуть.

Кэптен поворачивает мою голову к себе, приподнимая мой подбородок.

— Я не впервые ловлю тебя на том, что ты смотришь на них. Я начинаю подозревать, что ты любишь развлечения в стиле Ройса, — говорит он с пустым лицом.

Я сдвигаю губы в сторону.

— Подозреваешь или тебя это беспокоит?

— Не играй со мной, — шепчет он, проводя кончиками пальцев по моей коже, внимательно разглядывая.

— И не собиралась, — отвечаю ему. — Не уверена, насколько ясно выразилась, Кэп, но я не хочу никого другого.

— Вставай, — говорит он.

Моя голова отклоняется назад.

— Зачем?

— Затем, что я так сказал. Поднимайся. — Тон, которым он отдает свой тихий приказ, вызывает в моем горле острую боль.

Я кладу пальцы на столешницу, пытаясь оттянуть время, а затем поднимаюсь на ноги и поворачиваюсь к нему лицом. И оказываюсь на его коленях.

Его руки мгновенно забираются под мои, ладони ложатся на внутреннюю сторону моих бедер и слегка раздвигают их.

Он выбрасывает ногу, устраиваясь поудобнее, и возвращается к разговору с Мэддоком возле нас.

Я бросаю взгляд на Рэйвен и остальных, но они никак не реагируют на его действия. Рэйвен продолжает опираться на плечо Ройса, указывая на экран своего телефона, пока тот смеется, а Мэддок сосредоточен на Кэптене.

— Дыши, — шепчет Кэптен мне в ухо, щекоча кожу своим дыханием.

Я ерзаю на нем задницей, и он предупреждающе сжимает мои бедра. Но у меня случайно вырывается смешок, и он снова поворачивает ко мне голову.

Я втягиваю плечи, встречаясь с его взглядом.

— Что-то смешное? — хрипит он.

Я сдвигаюсь, перекидывая ноги так, что теперь прижимаюсь боком к его груди.

Это привлекает внимание Ройса и Рэйвен.

— Нет, Кэп. Ничего смешного. Но если ты собираешься играть в «покажи и скажи», усадив меня к себе на колени, то я собираюсь воспользоваться ситуацией по полной, — говорю я, кладя ладонь на его грудь, зная, что он не остановит меня. Не сможет остановить теперь, когда он резвится на публике.

Для публики.

Это шоу, я это знаю.

Он хочет убедиться, что за мной наблюдают, следят и преследуют многочисленные глаза Брейшо, а чтобы это точно произошло, он должен показать потребность в этом.

Кэптен, будучи человеком немногословным, конечно же, выбрал показать все наглядно.

Он может считать меня девушкой Брей, но чтобы все поверили в это, должны быть действия.

Однако я знаю его, и это не единственная причина, по которой я сижу здесь.

Он на пути к тому, чтобы уступить, и я готова к этому.

Он сверкает глазами, но все, что движет им — это похоть.

— Будь умницей, Красавица.

Я игнорирую его, пряча ухмылку, и наклоняю свое лицо к его лицу.

— Ты умыл лицо, прежде чем пойти спать той ночью, Кэп? — шепчу я, и на этот раз он тот, кто ерзает подо мной. Его член напрягается, как и его руки на моих бедрах. — Или ты вертелся всю ночь напролет, просыпаясь, чтобы ощутить меня на своих губах… снова… и снова?

— Прекрати, — шипит он.

Черт, это напряжение в его голосе...

Моя ухмылка расплывается.

— Ответь мне, и я расскажу тебе, как провела последние часы той ночи. Но, чтоб ты знал, ответ точно не «спала»…

Его пальцы обхватывают мое плечо, и он тянет меня назад, когда его глаза мечутся между моими с диким восторгом. Его братья рядом с нами борются со смехом, кашляя, когда он бросает на них суровые взгляды.

Он снова переводит глаза на меня, наполненные насыщенным оттенком более глубокого синего.

Он изучает меня с минуту, хмурясь с каждой секундой все сильнее.

— Только попробуй прикоснуться к себе снова. Предупреждаю тебя.

— И что, если я это сделаю?

— Ты не станешь. Если тебе нужно что-то, так и скажи.

— Мне что-то нужно. — Приподнимаю я бровь.

От неожиданности он отклоняется назад.

И в следующую секунду он вскакивает с места и снова закидывает меня на плечо. Пряча лицо, я покидаю кафетерий на плече нежного гиганта.

Кэптен не останавливается, пока мы не оказываемся в спортзале. Он пинает дверь и врывается внутрь, с криком «вон отсюда» парочке ребят, которые играли в баскетбол во время обеденного перерыва.

Они бросают мяч на пол, хватают свои сумки и уходят. Никто даже не пытается спорить или хотя бы бросить вопросительный взгляд на чувака со свисающей с его плеча цыпочкой.

В следующую секунду он перекидывает меня, и я оказываюсь в его руках.

Вскрикнув, хватаюсь за него, но так же быстро оказываюсь на холодном полу спортзала. Я судорожно вздыхаю, и рука Кэптена быстро поднимается, чтобы накрыть мне рот.

Он пристально смотрит, его глаза темнеют.

— Ни звука.

Я облизываю его пальцы, и он отстраняется, не сдержав стон.

Он начинает расстегивать мои джинсы, и мои глаза распахиваются шире. Я окидываю взглядом помещение.

— Кто угодно может войти.

Он застывает, его дикие глаза находят мои.

— Говоришь мне остановиться?

Я открываю рот, сердце бьется в груди, как бешенное.

— Ни за что, — качаю я головой.

Его челюсти сжимаются, на лбу образовывается глубокая складка.

Внезапно мои штаны спущены до колен, и моя рука дергается вниз, чтобы удержать блузку на месте.

Он напрягается, но только на мгновение, прежде чем его пальцы начинают скользить вдоль шва моего белья.

— Ты прикасалась к себе, когда я ушел, думая обо мне, — хрипит он, просунув кончик безымянного пальца под тонкий хлопок. — Расскажи мне, что ты делала.

Я облизываю губы, и это движение приковывает его взгляд.

— Нет.

Его взгляд неохотно отрывается от моего рта.

— Нет?

Я качаю головой, толкаясь в его руку, чтобы попытаться получить больше.

— Ты должен угадать.

Его глаза сужаются.

— Возможно, понадобится несколько попыток…

Проходит секунда, но затем его губы выгибаются в ухмылке, и он хохочет, проводя рукой по лицу.

Он убирает палец из моих трусиков, и вдруг ложится на спину рядом со мной, уставившись в потолок.

После нескольких долгих мгновений его глаза закрываются.

— Уходи.

Я напрягаюсь, собираясь заговорить, но он перебивает меня, прежде чем я начинаю.

— Сейчас, Ви, — тихо говорит он. — Пожалуйста.

Есть что-то в его тоне, тень сомнения, облегчения и, возможно, сожаления.

Я киваю, хотя он не видит этого, и, натянув джинсы, выхожу из зала.