Будь моим мужем

Почти все было закончено. Бобина извлечена из камеры, пленка помещена в жестяную коробку и опечатана. Спустя некоторое время, уже на студии, все было отредактировано и подчищено, были добавлены заключительные вставки – до истечения предельного срока подачи материала оставались считанные минуты. Драгоценная пленка была заряжена в проектор для передачи картинки на контрольный пульт «Вечерних новостей». Изображение пошло. Обратный отсчет. Текст: «Сегодня миссис Мэрилин Дэвидсон… Рейчел Ричардсон».

Рейчел затаила дыхание. «Вечерние новости» оценивают полученный сюжет. Тянутся минуты. Технический отдел дает добро. От нетерпения Рейчел грызет ногти. И вот наконец то, что ей так хотелось услышать: «Редакционный отдел «Вечерних новостей» дает добро». Ее пускают в эфир. Она все-таки пробилась и всего-навсего ценой какой-то незначительной части своей души, проданной дьяволу.

– Эй, – окликнул ее Мэтт. – Эй!

Рейчел очнулась от нахлынувших на нее воспоминаний.

– Ах, извини. Я была далеко отсюда.

– В Чикаго?

– Да. В тот день я поступила погано. С женщиной по имени Мэрилин.

– Но благодаря этому ты стала корреспондентом Эн-би-си. Да не где-нибудь, а в самом Нью-Йорке. Это была компенсация тебе за мое «Метео-ТВ».

– Да уж, стала. Это точно. Шагала по ступенькам вверх. Жаль только, что ступеньками этими порой оказывались даже трупы.

– Я не хотел тогда, чтобы ты уходила. И сейчас не хочу, – сказал он просто.

– А я никуда и не ухожу. Я здесь, разве нет?

Рейчел все еще пыталась освободиться от гнетущих воспоминаний. Куда же подевалась ее элементарная человеческая порядочность в тот вечер? А если бы она присутствовала при смертной казни, хватило бы у нее духу попросить палача немного повременить, пока ее оператор заряжает пленку в камеру? Сейчас у нее нет необходимости быть настолько безжалостной. Одно из приятных преимуществ, которые ты можешь себе позволить, добившись успеха. Но в том-то и дело, что его никогда не добиться, если хочешь остаться чистенькой и незамаранной. Она глубоко вздохнула.

– А что закажете вы, мадам? – спросил официант, прервав ее тягостные раздумья.

Она выбрала тушеное филе лосося, залитое расплавленным сыром, под соусом из шампанского и телячьи почки. Мэтт заказал себе то же самое и попросил подать бутылку «Мюсиньи Граф Жорж де Вогюэ» урожая 1961 года. Рейчел доводилось как-то раз заказывать это вино, и она знала, что бутылка стоит шестьсот семьдесят пять долларов. Да, жизнь с Мэттом у нее была бы более чем обеспеченной.

– Мы с тобой знавали и добрые времена, – улыбнулся Мэтт. – Было ведь что-то и кроме жестоких убийств. Помнишь Мериэл Меррей и тот день, когда она нетрезвая вылезла в прямой эфир?

Рейчел рассмеялась.

– И я стала вести передачу вместо нее, а в эфир доносились ее истошные крики: «Эта стерва и прочесть-то ни черта не умеет! Эта стерва и прочесть-то ни черта не умеет!» Теперь всякий раз, когда я читаю текст на телемониторе, у меня в ушах звучит голос бедной старушки Мериэл. Интересно, что с нею стало? – Рейчел покачала головой и опять засмеялась, воскрешая в памяти тот случай, который отнюдь не казался тогда смешным.

– Вышла замуж за полицейского. Я никогда не превышал скорость в городской черте, после того как уволил ее.

– Ты и меня пытался уволить.

– А вот сейчас пытаюсь жениться на тебе.

– Что ж, на телевидение я действительно попала благодаря тебе. – Рейчел рассмеялась, обращая свои слова в шутку, однако, как и в любой шутке, в ней была доля истины.

Она в самом деле чрезвычайно благодарна Мэтту. Буквально на каждом этапе своей карьеры она неизменно получала от него помощь и поддержку – и в Эн-би-си, и в работе под началом Барбары в программе «20 на 20», и когда она временно отошла от телевидения, став спичрайтером в администрации Рейгана. Его карьера в сфере бизнеса началась вскоре после того, как она ушла с чикагской телестудии и открыла для себя великолепие Нью-Йорка и Рокфеллер-Плаза. Мэтт невероятно быстро достиг заоблачных высот в деловом мире, тогда как Рейчел пришлось долго и упорно пробивать себе путь наверх в тележурналистике.

Время от времени они встречались и беседовали, он давал ей ценные советы и даже пару раз вмешался, когда она могла пасть жертвой служебных конфликтов и интриг. Однако лишь только после того, как Рейчел добилась права вести свою собственную программу и создала себе имя, став телезнаменитостью, ему захотелось изменить ту роль, которую он играл в ее жизни, и стать не просто ее доверенным наставником и благодетелем, а мужем.

Она не винит его за это. То, чем ты занимаешься, изменяет тебя как личность. Более того, это изменяет и ту потенциальную личность, какой ты еще только хочешь стать. И уж, конечно же, того человека, который добивается тебя.

– Ну, так как же все-таки «Гасиенда-Инн»? – повторил свой вопрос Мэтт.

– О-о, там великолепно. После того как твое тело хотя бы раз натрут фруктовой мазью из гуавы и страстоцвета, можно считать, что все твои мечты сбылись.