Будь здоров 2

После завершения дегустации и всеобщего одобрения качества продукта, герцог попросил меня, — если это, конечно, можно, не нарушает бардиносских традиций и воли Богов, а мне не жалко, — налить ему совсем небольшой кувшинчик, дабы распить его на встрече с премьер-министром. Такое угощение, наверняка, позволит кое-чего добиться для губернии.

— Но я же вам дал доступ, поэтому, — жестом указав на бочонок, сказал, — прошу. Он в вашем распоряжении.

— От души благодарю. Я не буду злоупотреблять твоим доверием, мой мальчик, — растрогано ответил герцог.

Папаньки весело перемигнулись и ушли по своим делам, а я на урок к Финь Ю.

Вечеринка с одногруппниками удалась на славу. Брониус превзошел самого себя. Когда я отдал ему лоперские приправы покойного повара, понял, что наши хорошие отношение моментально переросли в дружеские. Настоящий фанатик своего дела наш повар. Веселье продолжалось до самой ночи. Ребята познакомились с моим семейством — папами, мамами и дочкой. Хохотали, пели, танцевали и пили… в меру. Завтра у всех без исключения занятия, хотя у какого уважающего себя лекаря нет похмельного эликсира? Тем не менее, в распитии вина все единодушно были сдержаны. В конце вечеринки я каждому налил по бокалу бардиньяка. Распробовав, все хором высказали, что я нехороший человек, поскольку теперь они вряд ли смогут наслаждаться вкусом какого-либо другого напитка.

Один Сен выбивался из общего ряда. Он был один. Без Весаны. Иногда общее веселье захватывало и его — тогда я видел прежнего Сена: рубаху-парня, способного остроумно шутить и искренне хохотать над чужими шутками, но чаще он сидел молча, все время о чем-то напряженно размышляя. Мне это совершенно не нравилось и Свенте тоже. Проводив последнего гостя, мы с женой дружно взяли его под руки, и повели в мой кабинет. Там мы расположились в креслах возле низкого столика. Я принес кувшинчик бардиньяка и налил по бокалу.

— Рассказывай, что с тобой происходит, Сен, — решительно пошла на штурм Свента. — Или мы не друзья и не видим, как тебе плохо?

— Ничего не происходит, — буркнул тот в ответ и отвернулся.

— То есть, говорить ты не будешь, — снова взяла на себя инициативу жена. — А может, ты уже не считаешь нас с Филиком друзьями и к тебе следует обращаться — господин Сентаррино ано Саргоссо?

— Ну, зачем же ж так? — тихо сказал Сен. — Это личное. Чем вы сможете помочь? Ничем, — он сделал еще одну попытку отбиться от наших вопросов. — Вон Филин тоже ж скрывает что-то от меня. А я же ж ничего не спрашиваю.

— Что я от тебя скрываю? — удивился я.

— Мы с тобой два года с лишним прожили в одной комнате. Что ж я, не вижу, что с тобой тоже что-то происходит? Но ты ж не считаешь нужным об этом рассказывать, — с обидой ответил Сен. — Никогда не поверю, что, зная магусы только теоретически, можно сдать экзамен экстерном. Не зря же ж нас два года этому учить будут.

Мы со Свентой переглянулись, и я, тяжело вздохнув, кивнул головой, разрешая все рассказать Сену. Сам это сделать я был не в силах. Мне по-настоящему было неудобно перед другом.

— Хорошо, Сен. Мы тебе скажем. Только просьба — никому больше не рассказывать. Договорились? — тот кивнул, заинтригованный. — Дело в том, что Филин… целитель.

Сен разочарованно хмыкнул и безнадежно махнул рукой.

— Не хотите говорить, так байки не рассказывайте. Я ж не малец сказки на ночь слушать.

Он несколько раз перевел взгляд с жены на меня — не увидев ожидаемых улыбок, растерянно сказал.

— Так… вы ж не шутите… что ли?

Мы со Свентой одновременно покачали головой.

— Вот поэтому-то, Сен, я и сдал экзамены экстерном — у целителей другая магия. Помнишь, меня выгнали с полигона? — тот ошеломленно кивнул. — Тогда у меня получился целительский проникающий огнешар. Так я и узнал об этом.

Сен, кажется, проникся. В глазах его зажглись удивление и восхищение.

— Так… что ж ты?! Что ж ты молчал?! Я ж тоже подписывал договор. Мне же ж можно было сказать?! — в восторге чуть не орал он на меня.

— Вот поэтому и молчал, — спокойно ответил я. — Не хотел, чтобы ты на меня смотрел… как Кламира, будто я чудо какое.

— Так… Чудо ж и есть!

— Сен. Успокойся. Я тот же Филин, что и был. Ничего не изменилось… Прекрати смотреть на меня так, а то общаться с тобой перестану.

Друг немного поумерил восторги — огонь в его глазах немного притух, но не погас. В реальность его вернул вопрос жены.

— Теперь, когда ты все знаешь про Филина, расскажешь нам, наконец, что с тобой происходит, и чем мы можем помочь?

— Весана, — грустно ответил Сен. — Она стала какая-то не такая. Не как раньше.

Выяснилось, что со временем Весана стала потихоньку покрикивать на Сена; пытаться управлять его жизнью — куда ходить, что носить, с кем общаться; ревновать совершенно не по делу; рьяно исправлять видимые только ей недостатки его характера. Короче говоря, энергично принялась его перевоспитывать в своем вкусе.