Будаг — мой современник

— Ревизионная комиссия должна строго следить за сохранностью государственного и колхозного имущества! — в запальчивости накричал раздраженный Аббасзаде на председателя ревизионной комиссии. — А вы, оттягивая разбирательство, тем самым объективно потворствуете разбазариванию колхозной кассы! Как бы вас самого за это не привлекли к ответственности!

— Нечего мне угрожать! — оскорбился Джумшудли.

— Контрольные органы должны выполнять указания райкома! — гневался Аббасзаде, уже не слыша того, что ему отвечает председатель ревизионной комиссии.

А тот пытался втолковать секретарю райкома, что председатель колхоза заранее поставил в известность и райком и исполком о том, что берет на работу своего отца, тем более что лучшего колодезника все равно не сыскать.

— Я всегда выполнял задания партии! И я не могу не сказать, что не вижу оснований для обвинений двадцатипятитысячника, который в числе других послан к нам для укрепления колхоза. У него есть официальное разрешение на то, чтобы отец начал чистить колодцы в селах, принадлежащих колхозу «Инглаб».

— Ну вот, и запасся нужной бумагой!

Возмущенный Джумшудли, не сдержавшись, повернулся спиной к секретарю и вышел из кабинета.

Но Аббасзаде не успокоился. На следующий день было созвано экстренное заседание бюро, на котором Аббасзаде обрушился на Джумшудли:

— Хищение социалистической собственности такое же преступление, как и кулацкое, выступление против колхозного строя. Мы должны быть беспощадными к тем, кто запускает руку в колхозный карман!

— Я с вами согласен, товарищ Аббасзаде, — спокойно сказал Джумшудли.

— Так что ж вы спорите с пеной у рта со мной?

— Я не спорю, а ищу истину.

Аббасзаде повернулся к Нури Джамильзаде:

— Товарищ прокурор, пока товарищ Джумшудли ищет истину, дайте санкцию на арест Керима, и не позже завтрашнего дня!

— Какие на то основания у вас, товарищ секретарь?

— Мое распоряжение, надеюсь, может явиться для вас основанием? Или вы имеете особое мнение?

— К сожалению, товарищ Аббасзаде, самое разумное в этой ситуации прислушаться к здравому предложению Джумшудли. Если уж всерьез заниматься делами колхоза «Инглаб», то не обойтись без приглашения экспертов для тщательной проверки финансовых дел колхоза.

— Удивляюсь я вам! Вы будто сговорились!.. В таких вопросах промедление преступно! Директивы партии и правительства требуют самого срочного рассмотрения подобных дел!

— Совершенно верно, — подтвердил Нури и повторил: — Рассмотрения! А вам, по-моему, подсунули к тому же ложные данные…

— Я все видел своими глазами!

Спор нарастал с такой силой, что только примирение сторон могло дать какой-нибудь выход из создавшегося положения.

— Товарищи, — вмешался я, — все дело в том, что и в предложениях товарища Аббасзаде, и в словах прокурора и председателя ревизионной комиссии содержатся разумные конкретные советы. Давайте объединим наши усилия, чтобы в кратчайшие сроки выполнить важное для всех задание: установить, в чем вина двадцатипятитысячника Керима и в чьих интересах запятнать его честное имя…

Секретарь райкома прервал меня:

— Нельзя ли конкретнее?

— Предлагаю создать авторитетную комиссию, которая проверит все досконально.

— Объясните мне откровенно, почему вы так выгораживаете председателя «Инглаба», игнорируя письма и материалы, поступившие к нам? — сдался наконец Аббасзаде.

— У нас есть основания не доверять колхозному счетоводу: он сознательно старался ввести вас в заблуждение.

— Почему?

И мне пришлось пересказать Аббасзаде всю историю борьбы с Чеперли (Ясин-беком Гюрзали) и его сводным братом.

И тут Аббасзаде согласился, что да, надо создать комиссию, и пусть она проверит финансовую отчетность колхоза «Инглаб». В комиссию включили Джумшудли, меня, заведующего земотделом райисполкома Мусаева (прикрепленного к колхозу «Инглаб»), секретаря райкома комсомола Сеидова и завфинотделом райисполкома. И Аббасзаде изъявил желание участвовать в работе комиссии.

Не успели разойтись, как на столе секретаря зазвонил телефон. Аббасзаде снял трубку: его вызывал Баку.

— Да, здравствуйте… Я думаю, что это решение правильное. Человек полностью оскандалился!.. Прошу вашего содействия в быстром решении вопроса о назначении нового председателя райисполкома.

Все радостно переглянулись. Было ясно, о чем и о ком идет речь. Секретарь положил трубку; все молча стояли, глядя на него, ждали, что скажет.

— Это из Центрального Комитета звонили. Делом Чеперли крепко заинтересовались.

Когда я был в дверях, Аббасзаде остановил меня. Мы остались вдвоем.

— Сядьте, — предложил он мне и, не сводя с меня глаз, спросил: — Скажите честно, а кем вам приходится этот Керим, что вы так беспокоитесь о нем?

— Керим мой самый близкий и проверенный друг. Я могу поручиться за него головой!

Секретарь помолчал, поглядывая на меня, а потом неожиданно улыбнулся:

— Вы знаете, Мадат Кесеменский, а он человек строгий, очень хорошо о вас отзывался.

— Не поверю, чтобы он не критиковал меня за мой неуживчивый характер!

Аббасзаде кивнул:

— И такое говорил. Но больше всего отмечал вашу честность, правдивость и принципиальность.