Будапештская весна

Всего этого Гажо почти не видел. Он полз по коридору вперед. И хотя вокруг него рвались гранаты, строчили автоматы, свистели пули, он не встретил ни одной живой души. В конце коридора несколько ступенек вели вниз к воротам. Для Гажо преодолеть их теперь было труднее, чем каменный бастион. Сначала он попробовал опустить руку, затем правую ногу, но, как ни старался, он не мог спуститься вниз. Гажо мучился уже несколько минут, все его тело покрылось потом, он то и дело терял сознание и снова приходил в себя. Снаружи высоко в небе вспыхнула ракета, осветив на несколько секунд холодным желтым светом сводчатый потолок коридора. Вдруг Гажо увидел над собой человеческую фигуру. Это был невысокого роста мужчина в сапогах, ватной куртке и круглой шапке. Человек держал в руках автомат, свет ракеты окрасил его тонкое бритое лицо в странный желтый цвет. Его глаза с узким разрезом спокойно и с некоторым удивлением рассматривали лежавшего на полу человека в пальто.

— Мадьяр? — спросил он тихо, как-то необычно делая ударение на конце слова.

— Мадьяр… — прошептал в ответ Гажо, словно во сне. Эта встреча была такой странной, нереальной, будто все это происходило не с ним, будто это не он лежит здесь, на этой лестнице. Боец наклонился, подхватил Гажо под мышки и помог спуститься по лестнице. Гажо почувствовал, что ладонь солдата была такой же жесткой и потрескавшейся, как и его собственные пальцы, толстые, короткие, негнущиеся. На левом мизинце не хватало одной фаланги.

Ракета погасла, и чужой исчез так же бесшумно и незаметно, как и появился. Гажо только сейчас вспомнил, что когда тот наклонился к нему, то в свете ракеты он заметил у него на шапке сверкнувшую маленькую красную звездочку. Необычайное волнение охватило Гажо: может быть, действительно, все это ему приснилось? Он хотел крикнуть, позвать бойца обратно, вскочить на ноги и бежать вслед за ним, но мог только скрежетать зубами и тихо проклинать свои раны и свою беспомощность. Собрав остаток сил, он дополз до ворот. На площади никого не было. Бой продолжался на верхних этажах здания, и его звуки сливались с громом осады города, потрясавшим небо и землю.

Было бы безумием оставаться здесь. Его распирало желание сообщить своим друзьям великую новость: он видел, своими глазами видел… Заметив в темноте каменные изваяния Позмани и Вербёци, он понял, что находится на площади Аппони. Отсюда рукой подать до их дома, всего каких-нибудь двести метров. Стараясь держаться ближе к стенам дымящихся, разбитых домов, Гажо полз вперед по покрытому льдом, усыпанному обломками кирпича тротуару. Задыхаясь от усталости, он на минуту останавливался, потом полз опять. В темноте бурной ночи его никто не заметил. На углу улицы Ваци он потерял сознание, потом пришел в себя, но продолжал неподвижно лежать в своей изорванной в клочья одежде, беспомощно, без всяких мыслей. Вновь вспомнив о встрече на лестнице и подумав о том, какую радостную весть он сообщит своим товарищам, Гажо, упираясь подбородком в асфальт, снова двинулся вперед. Почти четыре часа добирался он до ворот своего дома. К тому времени небо сделалось серым: над Пештом занималась зимняя заря.

Бой в здании банка был жестоким и коротким. Гитлеровцев было больше, оборонялись они на верхних этажах, но не смогли использовать ни одного из этих преимуществ. Нападение русских ошеломило их, они подумали, что врагов значительно больше, и поэтому все бросились наверх. Один из советских разведчиков, пробив стену, перебрался в соседнее здание и вел огонь оттуда. Гитлеровцам казалось, что и тот дом занят русскими. Наступавшие взбирались по обломкам рухнувших лестничных пролетов наверх. Сержант-сталинградец стрелял в немцев через пролом в потолке.

Исход боя решился на самом верхнем этаже. Низенький солдат-киргиз, которого видел Гажо, схватил гранаты, побежал вдоль коридора к пулеметной точке. Отступать гитлеровцам было некуда. Фельдфебель с Железным крестом на груди, высокий белобрысый верзила, со страшным воплем выбросился из окна на улицу. Гитлеровцы в этом бою потеряли семнадцать человек убитыми; остальные, в том числе и капитан, бежали из здания банка по пожарной лестнице.

Среди советских разведчиков трое были ранены. Забрав у убитых гитлеровцев автоматы, они обеспечили себя достаточным количеством оружия и боеприпасов. Они удерживали занятый дом до вечера следующего дня, отбивая все атаки немцев, а ночью, скрытно пройдя через немецкие кордоны, возвратились в свою часть. Раненые шли сами, только сержанта-сталинградца нес на спине низкорослый солдат-киргиз.

23

Дом, в котором жили Марко, Гажо, Золтан и остальные ребята, несмотря на то что был защищен соседними зданиями, не избежал своей участи.