Будни «Чёрной орхидеи» (СИ)

Приглашённый гость внимательно посмотрел на Мартина, пытаясь прочитать по глазам, что же здесь произошло такого необычного.

Молодой талантливый специалист. Перспективный юрист. Гордость семьи.

Он же мистер Терренс Аарон Уилзи. Любите и жалуйте.

Уж он-то никогда не разочарует родителей, в отличие от младшего неудачника-брата.

– Можешь поздравить меня с первым отчислением, один из учеников отправился с вещами на выход, – произнёс Мартин, закидывая ногу, согнутую в колене, на бедро; соединил ладони, соприкасаясь кончиками пальцев. – Возможно, ваш будущий клиент.

– То есть?

– Работы для Рендалла поле непаханое.

– Нарушает закон?

– Само собой. Продолжит в том же духе, придётся родителям нанимать армию адвокатов, способную спасти деточку от злобного тебя и тебе подобных. Но лично я бы предпочёл увидеть его за решёткой, а не на свободе.

– Всё так серьёзно? – поинтересовался Терренс.

– Да. Драка с применением холодного оружия, как самая безобидная составляющая дела. Мне казалось, что я стал директором элитного учебного заведения, а такое чувство, что здесь интернат для трудных подростков. Скажи мне, как отец с этим справлялся?

– Честно?

– По возможности.

– Понятия не имею.

– Вот и я. Не имею понятия, – повторил за братом Мартин. – Ты принёс то, что я просил?

– Да.

– Отлично.

– Так это из-за школьных проблем?

– Именно.

– Я, признаться, подумал о причинах иного плана.

– У меня на всех фронтах беспросветный тлен, – мрачно выдал Мартин, протягивая руку к прозрачной бутылке. – Ты знаешь.

Водка. Дорогое удовольствие. Какая, впрочем, разница? Цена не имеет значения.

Терренс помахал стеклянной тарой у брата перед носом, но перехватить её не позволил.

– Знаю. А не знаю, так догадываюсь. Всё ещё не помирился со своей прекрасной леди?

– Нет.

– Что случилось на этот раз? Насколько я помню, ты жаждал воссоединения, и вы договорились о встрече. Она решила повторно сделать генеральную уборку в вашем доме и обнаружила валентинку столетней давности, сохранённую исключительно на почве сентиментальности, а не потому, что ты был страстно влюблён в дарительницу? Или в дарителя.

Мартин покачал головой, опровергая вышесказанное.

– Договаривались, но она не пришла, а на звонки и сообщения отвечать перестала. Кажется, её автоответчик скоро не выдержит и пошлёт меня на все четыре стороны вместо того, чтобы записывать очередное обращение. Что касается поводов для скандала… Больше предлогов и не нужно. Одного за глаза хватило. Это было письмо, а не открытка, – поправил машинально. – Всего лишь четырёх или пятилетней давности. Письмо, в котором нет ни слова о любви, просто какой-то детский лепет о вечной благодарности, признательности и принцах. Что-то о добрых глазах и…

– Не забудь дословно процитировать, чтобы я окончательно уверился, будто тебе действительно всё равно, – усмехнулся Терренс, перестав играться и всё-таки поставив бутылку на стол.

Мартин открутил крышку, сделал несколько мелких глотков прямо из горлышка, не утруждая себя поисками подходящей посуды. Впрочем, её здесь и не водилось никогда. Единственной альтернативой был вариант, предлагающий пить из крышки, но это совсем унизительно смотрелось.

– Но ведь действительно детский лепет.

– Но ведь ты его помнишь едва ли не в мельчайших подробностях.

– Это послание едва не поставило под угрозу мой выигрыш. А теперь ломает мою жизнь. Разумеется, я его помню.

– Я верю.

– Какие бы слова там ни были, это не повод швырять его мне в лицо, обвиняя в интимной связи с учеником, которого я видел-то… Ну ладно, видел часто, но не по собственной инициативе. То, что именно он встретился ей первым, вызвавшись, в дальнейшем, стать проводником, ни о чём не говорит. И ничего не значит. Понимаешь, Терренс? Ничего! Просто случайность. Трис решила, что приехала не вовремя, сорвав нам планы. Вроде как она лишила меня приятной компании и страстного вечера. В тот момент я впервые пожалел о собственной откровенности, о том, что не стал скрывать правду и честно признался: да, когда-то у меня были связи с мужчинами. Лучше бы прикусил язык и сказал, что это за гранью моего понимания. Да, мой брат в таком партнёрстве, а я всегда смотрел исключительно на девушек. И всё. Никаких проблем.

– Но, как ни крути, послание ты сохранил, и наличие его в вашем доме никто не отменял.

– Я его ненавижу, – произнёс Мартин, запрокинув голову и глядя в потолок.

– Кого из них? Письмо? Или дарителя?