Будни контрразведчика (в ред. 1991 г.)

Когда Рональд вышел из пивной, на улицах уже почти не было народа, но крепкое виски, выпитое с Джоком, придало Рональду бодрости, и он быстро шагал вперед, позабыв на время, что обречен. Вдруг рядом с тротуаром у входа в ночной клуб остановилось такси, и оттуда вышли полный элегантный мужчина и высокая блондинка.

– Мистер Бейтс! – воскликнула блондинка радостно. – Я вас узнала по макинтошу.

Это была Скромница. А мужчина был командор Солт.

– Привет, Скром… то есть Джина.

Рональд, запинаясь, в первый раз назвал ее по имени.

Киска, – строго поправил командор.

– Командор, – поклонник Джеймса Бонда [29], – объяснила девушка. – Помните, там у него была Киска?

Командор по-хозяйски обнял Киску-Скромницу-Джину за плечи. Рональд содрогнулся от ревности.

– Что поделываете, Бейтс?

– Мне, знаете ли, повезло. Я принял участие в одной викторине…

Легенда звучала как заезженная пластинка, но, к счастью, тут вмешался шофер такси:

– Может, все-таки расплатимся, приятель? Или прикажешь торчать здесь всю ночь?

Нахмурясь, командор принялся выговаривать таксисту за грубость, а Киска (или Скромница, или Джина) торопливо зашептала Рональду на ухо:

– Мистер Бейтс, он знает, что вы в чем-то замешены. Он послал за вами «хвост» в прошлый понедельник после скандала у нас в отделе. Вы весь день гоняли по городу и увернулись, и он догадался – что-то здесь кроется. Он прямо кипит…

Ей не удалось ничего больше сказать – командор закончил с шофером и позвал:

– Пойдем, крошка, а то мы опоздаем на первое отделение. Спокойной ночи, Бейтс, желаю удачи.

И они исчезли в дверях. Беспомощная, еле заметная улыбка, губы сложились, словно для поцелуя, – вот и все, чем наградила Рональда на прощание его любовь.

У него навернулись слезы на глаза при мысли о том, что он никогда больше не увидит Джину. Поезд замедлил ход; вот и Сент-Маргаретс. Здесь ему молча всадят под ребро безжалостный нож или столкнут на рельсы под колеса поезда.

Рональд вспомнил станцию метро Эрлс-Корт и то, что там случилось…

Его там снял уличный фотограф, и Рональд не увидел в этом ничего особенного. И лишь много позже он с неприятным чувством стал искать в карманах карточку, которую фотограф ему всучил. Он нашел ее. На ней не было ни адреса, ни фамилии, только рдели красные буквы единственного слова: «Смерть…»

Поезд дернулся и остановился. Рональд кинулся из вагона на перрон. Свисток, поезд отправился дальше. Тишина… на перроне никого, лишь какой-то толстый коротышка.

Удивленный и даже несколько разочарованный Рональд быстро пошел к выходу.

– Эй, Бейтс! Какого черта? Вытворяешь невесть что!

Содовый догнал его, когда Рональд уже вышел на улицу.

– Видишь, не очень-то легко от меня отделаться. Ты мне скажешь, куда едешь или нет?

Рональд колебался, не зная, что делать. Он сам вовлек агента МИ-5 в эту идиотскую поездку, а тревога оказалась ложной, и теперь ему было неловко. Но все равно, опасность миновала, и теперь общество Смита могло ему только помешать.

– Послушай, но у меня действительно личное дело. Ну зачем тебе идти со мной? Мне недалеко.

И вдруг произошло то, чего он страшился. Две ослепительные вспышки! Два резких громких хлопка!

Рональд в мгновение ока схватил Содового за плечи, и они растянулись на мокром тротуаре.

– Берегись!…

Снова выстрел. Пуля просвистела у Рональда над самой головой, задев волосы. Единственным укрытием была стоявшая неподалеку машина. Он пополз к ней, таща Смита за собой.

– Ты что вытворяешь? Пусти, тебе говорят, тянешь в самую грязь!

– Пригни голову, дурак!

– Да ты взбесился! Это же фейерверк. Сегодня день Гая Фокса [30], дубина!

Содовый в гневе поднялся, стряхивая с плаща комья грязи, потрясенный Рональд еще некоторое время лежал ничком.

2. СОБЫТИЯ В ПРИГОРОДЕ.

«Пятое ноября», – думал, злясь на себя, Рональд. Запах мокрой земли и пороха живо напомнил ему детство. Он брел по знакомым улицам (Содовый Смит не отставал ни на шаг), а вокруг шипели в кострах головешки, огненные колеса фейерверка угасали, едва взорвавшись, плакали в огорчении дети.

Рональд со Смитом шли дальше, и вдруг они увидели нечто странное и неожиданное – из-за угла, из переулка выбежал долговязый человек в одной рубашке, без брюк, а за ним мчался второй, низенький, размахивая мясным секачом и выкрикивая угрозы.

– Остановите его! Ради бога, задержите! – завопил долговязый, поравнявшись с Рональдом и Смитом.

– Давай его выручим? – предложил Рональд.

– Еще чего! Видел топор?

И они двинулись дальше. Вдруг Содовый остановился.

– Я знаю этого типа.

– Какого? С топором?

– Нет, другого, без штанов. По-моему, он из Особого управления.

Они подошли к калитке дома № 29. У подъезда стояли двое юнцов.

– Сюда нельзя, – сказал юнец повыше. Ему было лет шестнадцать.

– Между прочим, я владелец этого дома, – сообщил Рональд не без важности.

– Ну и что? Здесь молодежный клуб. Старше двадцати одного вход воспрещен.

Рональд заколебался, но дело решил Содовый Смит. Он схватил молодых людей за воротники и как следует тряхнул обоих.

– С дороги или я вам головы поотрываю!