Будни нелепой войны

Оказавшись в коридоре, Велиев и Середа молча спустились на первый этаж и вышли на улицу. Здесь только они приступили к обсуждению услышанного. Нет, никто из них и раньше не помышлял о гласности своих действий при уничтожении бандитов и прозвучавший сейчас вопрос начальника заставил их взглянуть на ситуацию несколько с иной стороны. Совещались они недолго, каких-то пару минут. Определившись в решении, оба разошлись. Ни в тот, ни в другие дни, начальника отдела с подобными предложениями больше никто не беспокоил.

Глава 11

Через день после смены с очередного дежурства в группе, Глеб на некоторое время прервал свой прежний образ жизни. Нет, он не напился до скотского состояния, но всё же по своей мерке выпил достаточно, впрочем, как фактически и весь личный состав уголовного розыска и участковых. Тем более, что повод был основательный: оба отделения отмечали День рождения его товарища – Бурлакова Ивана. При всеобщих восхищённых возгласах, юбиляр выставил на стол коробку с тортом, что окончательно придало застолью подобающий вид.

– Ты смотри, торт-то не магазинный вовсе, – воскликнул Пантелеенко – свежий совсем!

– Домашний, – похвастался Иван, не в силах скрыть довольную улыбку – Тома испекла. Я с ней заранее договорился, вот и не подвела она.

Начались поздравления и сразу же послышался стук кружек. Тосты звучали один за другим, и времени для закусывания почти не оставалось. Через час принялись за песни. По устоявшейся традиции, пели в основном народные, но репертуар, как всегда, получался небольшой: присоединить свой голос к общему хору голосов стремился каждый, но вспомнить получалось только наиболее известные песни, из тех, что постоянно на слуху. Естественно, что ни о каком услаждающем слух звучании от изрядно подвыпивших исполнителей не могло быть и речи, но собравшихся увлекал сам процесс.

Празднование затянулось до полуночи. К тому времени большинство людей улеглось по своим кроватям, часом раньше помогли добраться до своего спального места и юбиляру. Остались самые стойкие, но и они, допив оставшееся, покинули свои места. К их числу относился и Велиев. Желание пить у него пропало давно, но и спать не хотелось. Подышав свежим воздухом во дворе, он решил было возвратиться в спальное помещение, но в коридоре повстречался с выходящими из дверей сауны омоновцами. Их было трое и, судя по их полному комплекту одежды, до парилки у них дело так и не дошло. Один из трёх держал в руках радиостанцию. Увидев Велиева, он протянул ладонь к рукопожатию и тут же пригласил:

– Пойдём на улицу, Глеб! Мы волну с ичкерами поймали, с ними уже прикалывается кто-то из наших.

Глеб развернулся и последовал за спешащей во двор троицей. Из радиостанции послышался треск голосов. В эфире вяло препирались чеченец и русский, видимо, представитель армейцев.

– Что вы поналезли к нам? – вопрошал высокий голос с явным акцентом – Чего вы ждёте здесь! Вам времени уже мало осталось – скоро всем, как баранам, горло перережем. Убирайтесь пока не поздно, не то довоюетесь…

– Зря ты на свою безнаказанность надеешься, не всегда ведь так будет! – на чистейшем русском басил второй – Глядишь, может и нам руки развяжут. Вот тогда сам увидишь, как мы воевать можем. Вот тогда вашему отродью о многом жалеть придётся.

Чеченец саркастически рассмеялся и, выходя из себя, заметил:

– Вам, свиньям, с вашими свинопасами не дано. Сидите в своей России и не дёргайтесь.

– Ладно трепаться попусту. – вступил в разговор знакомый Велиеву омоновец – Ты скажи лучше, за что наших милиционеров у блока подорвали?

В эфире сразу же отозвались:

– Тот автобус не мы подорвали, а ваши же милиционеры. Те, что из постоянного отдела, что чеченцами себя называют.

– Эй, ты зачем неправду говоришь! – тут же обозначился четвёртый голос с таким же акцентом – Я тебе язык отрежу за такие слова.

– А что мне врать? – снова рассмеялся первый голос – Мы от своего никогда не отказываемся.

Мало-помалу между чеченцами разгорелась перепалка, но переходить на свой язык никто из них не торопился. В это время из дверного проёма, покачиваясь из стороны в сторону с опасной для равновесия амплитудой, выплыла долговязая фигура. При ближайшем рассмотрении милиционеры опознали в ней помощника прокурора. Для данного времени суток Коломыйцев был в обычном своём состоянии. Подойдя ближе к удерживаемой омоновцем радиостанции, он некоторое время прислушивался, но затем повернулся к стоявшему рядом Велиеву.

– Слушай, давай мы им тоже чего-нибудь скажем, а? Ты скажи им, что мы маму их…

Глеб брезгливо поморщился и с плохо скрываемым раздражением ответил:

– Тебе надо, сам и говори. Только не забудь представиться в эфире, а то некрасиво как-то получится.

Прокурорский пробурчал что-то под нос и отошёл в сторону. Милиционеры постояли ещё несколько минут, внимательно слушая эфир, но переговоры вскоре затихли.

– Пойдём, мужики, продолжим что-ли. – предложил владелец рации и, уже обращаясь непосредственно к оперу, предложил – Пошли, посидим с нами.