В этот день – 25 августа 1917 года по старому стилю – стремительно развивались события, связанные с попыткой генерал Корнилова овладеть политической ситуацией в стране. Столь витиевато приходится обозначать то, что собирался осуществить Верховный главнокомандующий русской армии. При поддержке одного из лидеров партии эсеров Бориса Савинкова Лавр Корнилов хотел, заручившись чрезвычайными полномочиями, разогнать Советы всех уровней, перевести транспорт и тыл на военное положение, обеспечить дисциплину и порядок во фронтовых частях. Объективно в этой ситуации Временное правительство становилось третьим лишним. И Керенский это прекрасно понимал. Да и все вокруг в один голос заговорили о Директории, памятуя об опыте Великой французской революции, когда демократическая форма правления быстро и незаметно сменилась авторитарной. Вслух называли возможный состав триумвирата – «Керенский – Корнилов – Савинков», тем более что последний получил должность генерал-губернатора Петрограда. Соглашаясь на такой союз, Керенский надеялся, что Корнилов очистит свое окружение и Ставку Верховного главнокомандования от неприкрытых реакционеров-монархистов. Ключевой фигурой в этом ряду оказался генерал Крымов, против которого возражал Керенский и которого Корнилов назначил командующим кавалерийским корпусом, следующим в столицу для осуществления разгона или разгрома Петросовета. Однако Корнилов оставил Крымова на его посту. И в этот день корпус, в состав которого входила знаменитая туземная, или Дикая, дивизия, двинулся с фронта в Петроград. Причем все происходило легально. То есть мятежом или военным путчем назвать это было нельзя.
Более того, Корнилов, Керенский и Савинков, а также штабные генералы в Ставке действовали в тот момент заодно, видя проблему только в одном – возможном активном противостоянии солдат из распропагандированного большевиками Петроградского гарнизона. Собственно, на такое конфликтное развитие ситуации Корнилов даже рассчитывал. Задача, поставленная им перед генералом Крымовым, звучала так:
08.09