Буду с тобой (СИ)

– Да? А поподробнее можно? В чём это конкретно проявляется?  

– Я буду во всём принимать участие. Вкратце, даже носки ты без меня не купишь. Буду ходить за тобой и через плечо заглядывать. Если мне не понравится, из кожи вон вылезу, но ты это не купишь. Вот такой я вредный. Берёшь?  

– А тебе нравится? – смеюсь я, считая это признание даже забавным.  

Пока не столкнёшься с проблемой нос к носу, она выглядит несущественной.  

– Да! – отвечает Платон, поглаживая себя по груди.  

– Тогда беру, буду тайком закупаться носками, – соглашаюсь я, даже не представляя, что Платон мне сможет в чём-то отказать.  

59

– Ладно, ты ссылки скинь мне на почту, дома посмотрим. Собирайся. Короткий рабочий день! – объявляет Платон и встаёт со стула, бросив ещё раз взгляд на экран, где сияет свадебное платье.  

– Мы поедем к тебе домой? – уточняю я, сомневаясь, что будет так.  

– Так, давай кое-что проясним, – вздыхает Маркелов и снова садится на стул.  

– Что?  

– Мы не поедем, но не ко мне домой, а к нам домой. Я тебе же не просто так ключи подарил. Это наш дом, – тихо произносит Платон и смотрит на меня сосредоточенно.  

– Да. Хорошо, а куда тогда?  

– У нас дома ремонт, пыль, грязь, поедем к моим родителям. У них чисто и уютно, можно не готовить к тому же. Завалимся на диване и будем тебе платье выбирать, – улыбается Платон, расписав всё так заманчиво.  

– Может быть, всё же домой? К нам, – даже моё жалкое уточнение про то, что дом именно наш, не сбивает Платона с его намеченного плана.  

– Ты что, боишься моих родителей? – усмехается Маркелов и голову так набок сворачивает, невольно напомнив мне Стаса.  

Мои руки покрываются мурашками, и Платон, заметив это, изгибает удивлённо бровь.  

– Нет, не боюсь, стесняюсь просто, – признаюсь я.  

– Ну и вот. Прожить три дня на их территории, это отличный способ борьбы с твоим стеснением. Поехали, – вздохнув просит Платон и поднимается со стула снова.  

– А одежда? Во что я переоденусь? – спрашиваю Платона, окидывая себя взглядом.  

– Я заезжал домой, надо было клей завезти. Так что собрал всё заодно и щётку твою зубную тоже взял, – улыбается Платон и протягивает мне руку, чтобы я наконец-то встала и пошла с ним.  

– Подожди, я ссылки скину.  

– Их там у тебя много? – удивляется Платон и склоняется над ноутбуком, чтобы оценить масштабы лично.  

Меня окутывает аромат его духов и шея так близко, ворот рубашки вплотную прилегает к коже, и вот, я уже не могу удержаться. Целую Платона в шею, задев губами и край ворота рубашки. Он посмеивается довольно, и даже не против, чтобы я повторила.  

– Ой, – удивляюсь, что на воротнике так ярко отпечатывается след губной помады.  

– Что такое?  

– Вот так оказывается на мужских рубашках и остаются следы губной помады, а мне раньше казалось глупостью. Кому надо целоваться с воротником? – вздыхаю я и одновременно признаюсь в содеянном.  

– Тебе можно, это любовницам нельзя. Главное – запомни, что это твоя помада, а то потом за свои же поцелуи предъявишь, – ехидно посмеивается Платон и сам отправляет все ссылки себе на почту, потому что я зависла от его слов.   

– Не успели пожениться, он уже о любовницах разговоры разговаривает, – бурчу в шутку.  

Знаю, что любовницы, это не про него.  

– Помимо тебя у меня ещё есть любовница. Только она не оставляет на воротниках губную помаду, но вот седые волосы от неё у меня точно есть, – усмехнулся Платон, закрывая все страницы разом.  

– Да ладно, ты блондин, у тебя седых волос не видно.  

– Они как суслики в лесу, их не видно, но они есть.  

На этой довольно грустной ноте мы покидаем мой кабинет вместе. Я закрываю кабинет на ключ, и Платон настойчиво берёт меня за руку. Так и ведёт по коридору до лифта, за закрывшимися дверями кабины не отпускает мою руку и это так волнительно. Теперь точно все, кто ещё не знал, узнают, что мы вместе.  

Садимся в машину и, прежде чем тронуться, Платон звонит маме.  

– Ставь чайник, мы скоро будем, – предупреждает он.  

Я ещё раз глубоко вздыхаю и пытаюсь успокоиться, как Платон, выезжающий с парковки, отвлекает меня от этого своим вопросом: 

– А что за Аксёнов? Был у тебя сегодня до обеда, – уточняет он, словно ко мне толпа народа ходит, и я могу не вспомнить, кто у меня был до, а кто после обеда.  

– А ты откуда знаешь? – отвечаю вопросом на вопрос и пристально смотрю на Платона, чтобы видеть его реакцию.  

Но он не хмурится, нисколько не злится, лицо спокойное, взгляд сосредоточен на дороге.  

– Я первый спросил, – усмехается он.  

– Ну, ты точно хочешь об этом?  

– Да, а что? От Белова гонец? – уверенно спрашивает Платон.  

– Да, друг его Стас.  

– И что ему было нужно?

– Он приходил и говорил, что я должна! Я блин должна ему! Давил на жалость. Мама у него в больнице, а бедненький Кирилл в гипсе и без моей зарплаты не вывозит! Но я сказала ему всё и что замуж выхожу тоже, – торопливо рассказываю, чтобы Платон зря не нервничал, хотя...  

Маркелов спокоен, а значит, и во мне уверен. 

– Что, так прям и сказал про зарплату? – Платон бросает на меня изумлённый взгляд, на секунду отвлёкшись на дорогу.