«Буду верен словам до конца». Жизнеописание и наследие иеромонаха Василия (Рослякова)

5 октября 1986 г.

«Та ночь из всех ночей одна»

Та ночь из всех ночей одна.
В ней все и сказочно, и просто:
Деревья. Звезды и снега. Дорога.
Церковь у погоста.

Там говорят, что с нами Бог

Вдыхает этот холод плотный
И слышит, как ночной чертог
Скрипит под яростной походкой.

Там говорят, что с нами Бог

Глядит, как месяц озорует,
Как он склонил заздравный рог,
И с неба влагу льет живую.

Оглянешься – ночь говорит.

И так Его увидишь рядом,
Что будешь щеки растирать,
Не веря собственному взгляду.

А рядом уж не шумный двор,

Не деревенские задворки,
Где сторож древний до сих пор
Дымит закрутками махорки.

Пустынный край увенчан весь

Снегами и звездой январской.
Не уголок, а сердце здесь
Притихшего земного царства.

Такая ночь коснется глаз,

К чему-то сделает причастным —
И подойдет, хотя б на час,
Куда-то близко-близко счастье.

10 февраля 1986 г.

«Что за душа у утренней земли!»

Что за душа у утренней земли!
Что за сердечность у лесного края!
При встрече чуть до слез не довели
Лихого городского шалопая.

Кричал петух, как будто жарил туш,

Корова оглянулась, промолчала,
И, чавкая на всю лесную глушь,
Бессовестно в глаза мне зажевала.

Как в книгах все: и домик на холме,

Подальше от непрошеных соседей,
И мужичок в потертом пиджаке,
Из тех, что в фильмах ездят на телеге.

И все, как на картинке, – глухомань,

Под сердцем где-то сбившиеся чувства,
Сторонку эту, думаю, Боян
Когда-то воспевал на вещих гуслях.

И я заговорю о ней теперь,

Оглядываю все, припоминаю.
Но в четкий поэтический размер
Не втиснуться улыбчивому краю.

А столько слов о нем на языке!

В уме такие носятся картины!..
И все же: домик в средней полосе,
И ветхая церквушка на отшибе.

А там уж пусть домыслят, что смогли,

Дочувствуют и, может быть, оттают.
Что за душа у утренней земли!
Что за сердечность у лесного края!

«Уже ноябрь, а дождь все льет и льет»

Уже ноябрь, а дождь все льет и льет.
Никак не стихнут осени забавы:
На улицах отыскиваю брод —
Что ни ручей, то водная преграда.

И даже слышно, будто фонари,

Привыкшие к ненастьям, завздыхали.
И их лучистый свет от маяты,
От сырости такой пошел кругами.

Ах осень, что за моду ты взяла…

И даже я взгрустнул, твой почитатель, —
В одежде темно-серые тона
С волнистыми узорами из капель…

Из украшений – матовая мгла

С серебряной воздушной паутинкой.
Ах, осень, как же ты могла
Перевести все золото на дымку!

Ужель тебе стихов недостает,

Ужель и ты надеешься на славу?..
Уже ноябрь, а дождь все льет и льет,
Никак не стихнут осени забавы.

28 октября 1986 г.

Сказка