Будущее капитализма

Но гарантии занятости должны иметь свои пределы; хотя предприятия, по-видимому, будут в состоянии справляться с временными колебаниями рынка, у них нет возможности адаптироваться к массированному и длительному падению спроса без сокращения персонала. В пределе предприятие разоряется. Но оттого, что потеря работы в такой ситуации неизбежна, работнику нисколько не легче. И для смягчения потрясений такого значительного масштаба нужен более крупный субъект, чем предприятие: государство. Нобелевский лауреат Жан Тироль предложил оригинальный метод, с помощью которого государство могло бы побуждать предприятия не увольнять работников в периоды рыночных спадов, давая им, однако, возможность сокращать штаты при устойчивом падении спроса. Это установление сбора за увольнение работников, который компенсирует дополнительные расходы государства на пособия и профессиональную переподготовку безработных.

По имеющимся оценкам, с такими потрясениями на рынке труда лучше всего справлялись Дания и Швеция, разработавшие политику «гибкой социальной защиты» (flexicurity). Эта политика тесно связана с проблемой возрождения депрессивных городов: деградация той или иной отрасли обычно сильнее задевает конкретные районы, и для проживающих в них работников отрасли, пришедшей в упадок, нужно организовывать профессиональную переподготовку. Книга «Джейнсвилл. Как выживал маленький городок после закрытия завода General Motors» — это исследование программ профессиональной переподготовки, применявшихся в небольшом американском городе, где разорилось градообразующее предприятие[173].

Исследование показало полную несостоятельность программы. Те из уволенных работников, которые в ней участвовали, находили работу реже остальных, а когда они всё же находили работу, то их заработки были ниже, чем у тех, кого не переобучали. Почему же результат оказался столь плачевным? Я думаю, что создатели программы не учли три ключевых момента. Собственно говоря, какие-то вещи не были сделаны еще школой: тех, кто подвергся увольнению, вообще никогда не учили вещам, которые считаются базовыми в современном образовании. Потом их обучением никто не занимался все долгое время их работы на заводе. Поскольку предприятию не угрожали штрафы за увольнение работников вроде тех, которые предлагает Тироль, у него не было никакого интереса учить сотрудников другим профессиям, что расширило бы их возможности на рынке труда. Но прежде всего профессиональная переподготовка не координировалась с продуманной программой стимулов, направленных на привлечение в город предприятий какой-то иной отрасли. Происходило как раз обратное, поскольку разрушение кластерных связей создало порочный круг: закрытие завода вызвало соответствующее сокращение занятости на других местных предприятиях, так что рабочих мест для работников, прошедших переподготовку, было уже слишком мало. Опыт, описанный в книге, показывает, что без таких продуманных и скоординированных усилий профессиональная переподготовка оказывается ловушкой и дает лишь ложные надежды. Но скорее всего даже и при более качественном обучении, более широком наборе приобретенных профессий и более энергичных мерах по созданию нового кластера взамен прежнего, уволенные работники, скорее всего, не стали бы вкладывать собственные сбережения — особенно необходимые им теперь — в профессиональную переподготовку. Луиджи Зингалес и Рагхурам Раджан, два профессора Чикагской бизнес-школы, предложили предоставить каждому участнику рынка труда пожизненную возможность брать кредиты на профессиональную переподготовку по мере необходимости.