БУДУЩЕЕ ЗА ОБЩЕСТВОМ ТРУДА

Помимо этого государство как организация, не тождественная обществу, представлено государственным аппаратом, который, являясь достаточно сложной иерархически организованной структурой, также стремится максимизировать свою функцию полезности и потому обладает своими особыми корпоративными интересами. В данном случае государственный интерес противопоставляется не только обособленным частным интересам других групп и отдельных индивидов, но также и общественным. Это означает, что оно в своем функционировании может преследовать общественные цели, когда законы его деятельности будут определяться обществом и тем самым оно будет выступать как правовое государство, как одна из общественных структур; но может проводить и свои частные, корпоративные интересы, используя для этого ресурсную базу всего общества, оказаться властью, предписывающей обществу определенный характер жизнедеятельности, то есть оказаться “над обществом”. В этой ситуации преобладание частных интересов государства ущемляет реализацию одновременно и общественных, и индивидуальных интересов как взаимополагающих друг друга сущностей.

Кроме того сам государственный аппарат, в свою очередь, представлен конкретными людьми, государственными служащими, каждый из которых, следуя принципу экономической рациональности, также стремится наиболее полно реализовать свой частный интерес. Всеобщей принцип, согласно которому каждый индивид реализует свои частные интересы через участие в функционировании той или иной организации, применительно к государству принимает форму коррупции. Она возникает вместе со становлением института государства и непременно присутствует во всех государственных формах правления.

Общегосударственная форма общественного интереса интегрирует в себе интересы множества уровней помимо собственно самих общественных интересов. Последние же в процессе формирования и проведения государственной политики на практике могут подменяться частными интересами самого государства, отдельных государственных структур, различных общественных групп и отдельных индивидов (в связи с чем и возникают “провалы” государства). Поэтому когда посредством государственной политики проводятся разного рода частные интересы, то они, соответственно, входят в конфликт с такими же частными интересами других общественных субъектов, в том числе и индивидов. Поскольку государство по отношению ко всем другим общественным субъектам обладает законным правом принуждения, то проведение им частных интересов может принимать форму произвола, существенно ущемляя все прочие интересы.

Если же государство как экономический агент реализует общественные интересы, которые всегда присутствуют в каждом из множества индивидуальных интересов, то его деятельность не только не ущемляет или исключает возможность самореализации отдельного человека, но выступает в качестве основы данной возможности, существенно расширяет ее и тем самым предстает как обязательное условие развития каждого. Именно в этом качестве государство и призвано участвовать в экономической жизни общества при функционировании экономики общественного типа.

Повышение степени участия государства в функционировании экономики связывается с общемировой тенденцией социализации собственности как постепенным естественноисторическим отрицанием частной собственности, поскольку последняя не является универсальной и имеет свои ограничения для дальнейшего социальноэкономического развития. Этим ограничением становится чрезмерная концентрация средств производства в руках немногочисленных частных субъектов, когда распределение общественного богатства по праву частной собственности на средства производства перестает обеспечивать дальнейший социально-экономический прогресс. Данный принцип распределения результатов общественного труда не способен сформировать материальную основу развития личности непосредственного производителя как обязательное условие и базис дальнейшего развития всего общества.

Означает ли это, что естественноисторическое отрицание частной собственности как центрального экономического основания гражданского общества предполагает отрицание самого гражданского общества?