Буйный бродяга 2016 №5

Удивительно, но факт: главное произведение сборника «антитоталитарной фантастики» совершенно органично смотрелось бы в печально знаменитых антологиях типа «Либерального апокалипсиса» и «Беспощадной толерантности». Собственно, сам по себе состав сборника, в который оказались включены как записные «русофобы», так и идеологи патриотической фантастики с благословением Екатеринбургской епархии наперевес, в первый момент вызывает удивление: не каждый год встречаешь Чекмаева и Нестеренко под одной обложкой, и хочется докопаться до причины. Но об этом — позже, а пока вернемся к текстам.

Другой подход демонстрирует нам Кирилл Берендеев в рассказе «Первый старт». Совсем недалекое будущее (2017 год), подготовка с запуску «шаттла» со смешанным американо-российско-европейским экипажем. Главный герой — российский космонавт предпенсионного возраста, которого в условиях обострения отношений между Россией и Западом (речь идет уже о полноценном «железном занавесе») едва выпустили из страны, встречает в экипаже среди американцев собственного сына, что становится поводом для его погружения в воспоминания о далеких восьмидесятых, первой любви и расставании. Американский сын и его жена (оба — верующие методисты) страстно желают выписать к себе из авторитарной России как отца-космонавта, так и всю его русскую семью, главный герой, напротив, не проявляет особого энтузиазма, хотя пообщаться с сыном и понянчиться с внуками вполне рад. Заканчивается рассказ, в сущности, ничем, но проблема его даже не в открытом финале, а в самой недостоверности ситуации «железного занавеса» в современном мире и, как следствие, — в надуманности проблематики «перебежчиков», «выбора свободы» и тому подобных сюжетов, которые имели определенную актуальность сорок лет назад. «Железный занавес» возможен лишь для двух разных социально-экономических систем, но современная Россия является такой же капиталистической державой, как и США, и история международного обострения последних двух лет нагляднее всего демонстрирует, насколько бессильна внешнеполитическая конъюнктура против экономической логики капитализма (предполагающей свободное движение капитала и рабочей силы). Недавний пример конфликта России и Турции, благополучно разрешившегося наплывом российских туристов на курорты Антальи и дежурными разъяснениями официальной пропаганды в духе «мы всегда воевали с Остазией», — тому наглядное подтверждение.

Именно поэтому не только Берендеев, но и другие авторы с проблематикой семидесятых годов и стилистикой поздней перестройки выглядят похожими на Рипа Ван Винкля, проспавшего в пещере последние десятилетия. Скажем, рассказ Андрея Саломатова «Боец железного миллиарда» написан словно в девяностом — девяносто первом году, и тогда наверняка имел бы определенный успех — жгуче интересные позднесоветскому человеку темы садомазохизма и мировой закулисы удержали бы внимание читателя, невзирая на совершенно убогий язык и отсутствие сюжета. Сегодня же на подобные тексты смотришь с недоумением: зачем это написано и для кого? Публиковать подобные вещи — все равно что включать в людном месте протухшие и надоевшие еще пятнадцать лет назад танцевальные хиты (вроде той песни группы «Руки вверх», что звучит на протяжении всего рассказа). Можно понять, почему израильские репатрианты распространяют хохмы, над которыми в России перестали смеяться еще в прошлом веке, однако теми же пороками страдают и авторы-россияне, и это в некотором роде даже хуже ювенальной фантастики, с которой по крайней мере можно полемизировать. Здесь же мы не видим ни логики, ни идеи — только непритязательное высмеивание «совкового маразма» через четверть века после крушения СССР.