Буйный

Я ничего не успела сделать. Холодные, как сталь, и шершавые, как наждачная бумага, руки впились в моё горло. Меня оторвали от пола. Секунда. Удар спиной о стену и мой испуганный «ах» вырвался вместе с выбитым воздухом из судорожно сжатых легких. Затем лицо обожгло мощной пощёчиной. Настолько сильной, что моя голова невольно запрокинулась влево, а по подбородку что-то потекло.

Облизав нижнюю губу, я ощутила противный металлический привкус во рту.

Кровь. Это была моя кровь. И боль, от которой в глазах вмиг потемнело.

Первое время я ничего не видела. Лишь хватала губами душный, как мне казалось, воздух в округе. Я узнала их по голосу.

Твари.

Леший и Упырь. Брат Тараса.

– Пустите меня! Пустите! – хрипела, вырывалась, беспомощно болтала ногами, оторванная от пола, когда Леший держал меня за горло и смотрел своими чёрными, как мазута, глазами в мои глаза. Слишком близко склонился над лицом. Жёг мою кожу несвежим, горячим дыханием и разбитые в кровь губы. – Что вам надо? – заплакала. – Я ничего не знаю! До последней копейки всё отдала.

– Стерва! – ещё один сильный удар по лицу. Снова темнота. Звон в ушах. А во дворе – раскатистый лай Пирожка. – Надо было ещё тогда тебя грохнуть. Вытрахать так, чтобы задохнулась от боли. И заткнулась навсегда.

Я вздрогнула. Крепко зажмурилась. И почувствовала, как что-то холодное ткнулось мне в лоб. Нет, это ведь не…

Щелчок.

Горло стало сухим. Легким – нечем дышать. Сердце пропускало удары.

Да. Это был пистолет. Леший приставил к моему лбу настоящий боевой пистолет. Надавил сильней, заставляя задрожать ещё пуще.

– Мои братья пропали. Как ты думаешь, почему?

Я затылком чувствовала, как он пальцем теребит курок пистолета, готовясь нажать на него в любую секунду.

Сделала глотательное движение. Молчала. Уже не сопротивлялась. Просто повисла в воздухе мёртвой тряпкой, прощаясь с жизнью.

– Правильно, Алечка. Когда появился твой еб*ный братец, у нас в деревне один за другим начали исчезать хлопцы из нашего братства.

Пока бандит вёл со мной беседу, его напарник рыскал по дому. Осматривал каждый угол. Крушил всё подряд. И переворачивал вверх дном имеющиеся здесь предметы. Столы, стулья. Швырял их в окна. Бил посуду. Бранился.

– Упырь, харэ уже трощить этот хлам. Поджигай! – отдал Леший приказ другу, а сам сильней сдавил моё горло. Наклонился ближе к лицу. Жадно облизал мою скулу языком, слизывая слёзы, и зашипел в ухо: – Я буду трахать тебя до тех пор, пока ты не сдохнешь, сука. А ты… будешь молить меня о пощаде и смотреть на то, как горит твой дом, пока я буду рвать твою узкую дырку по самую изнанку.

– Нет, п-пожалуйста. Я прошу тебя. Пощади. Я н-ничего не знаю.

Я находилась в шаге от обморока. Бредила. Всё происходящее воспринималось моим мозгом как во сне. Ужасно хотелось пить. Я понимала, что никто нам не поможет. Наш дом сгорит. Эти сволочи порежут нас на куски. Меня. И моего любимого дедушку.

– Зато я знаю. Твой брат убил двоих моих братьев. Сегодня в обед из болота вытащили их трупы.

– Кончай уже эту суку! Не жалей, бл*ть! Хватит болтать!

Звон стекла. Грубые угрозы. Ситуация достигла предела. В воздухе вовсю чувствовался запах опасности. И… смерти.

Распахнув глаза, я увидела, как Упырь разбил о стену некую бутылку. И стена, изготовленная из дерева, словно факел, мгновенно вспыхнула огнём.

О, Господи. Нет!

Они знали, с какой целью сюда пришли. Подготовились заранее. Сделали специальную взрывную смесь и наполнили ею стеклянную бутылку.

Мамочка. Спаси… Помоги!

– Не-е-ет! Умоляю!

Это была последняя попытка молить о пощаде. Я закричала так громко, как только могла, замахала руками так сильно, насколько позволяли силы. Бесполезно, потому что в ответ я получила ещё один удар по лицу. А после на меня посыпался град безжалостных ударов. По голове. По рукам. Один прилетел в живот. Сукин сын схватил меня за волосы и, выматерившись, швырнул лицом в пол.

– Осмотри комнаты и сарай. А после прикончим девку.

Лучше бы я лишилась чувств. Но, даже не смотря на головную боль и мучительную резь во всём теле, я до сих пор находилась в сознании. Правда, видела сквозь дымку и слышала урывками. Но не смерти я боялась, отнюдь. Больше всего на свете я боялась лишь одного – что они найдут моего дедушку. Или он сам выйдет к ним навстречу, чтобы познакомить мразей с его новым ружьем. Так и случилось.

– Аля! Алечка! Ах вы ж скоты поганые!

В следующее мгновение в прихожей появился мой дедушка. В руках он крепко сжимал охотничью винтовку. Испугавшись, я невольно закрыла глаза счёсанными в кровь ладошками и закричала.

Выстрел.

Хриплая мужская брань. Звуки глухих ударов.

Несколько секунд возни. Мощный грохот…

И тишина.

Я боялась открыть глаза. Я рыдала. Молча. С закрытыми глазами. И все так же лежала на полу, не в силах пошевелить руками и ногами. Но после слов Упыря моментально пришла в себя и разлепила припухшие веки.

– Старый ублюдок. Он прострелил мне ногу!

– Падла. – Шаркающие шаги позади меня. – Добей его.

– Жаль патронов. Кажется, старик уже не жилец.

– Точно? – переспросил Леший.