Бука. Моё любимое чудище

Все обернулись. Нахальный юнец с лохматыми чёрными волосами в небрежно распахнутом кителе почтового служащего развалился на стуле и лениво перекладывал письма из одной стопки в другую.

– Ты бы лучше занимался своей работой, младший сортировщик писем! – сурово ответил ему один из почтарей.

Тот поднялся и вальяжной походкой направился к Василию. Клерки расступались перед ним, явно побаиваясь, – уже успели натерпеться от его дурного характера.

– У меня вообще-то имя есть! – нахально заявил младший сортировщик, выхватил из рук Василия помятое письмо, адресованное царевне Варваре, и поднёс его к носу. – О, опять от прынца! – кривляясь, глумливо заметил он.

Парень о чём-то задумался, а потом заявил:

– Ну раз вы все боитесь, я пойду!

Гневный гвалт превратился в испуганное шушуканье, а младший сортировщик, не дожидаясь ответа, направился к выходу, небрежно помахивая письмом. По пути он не удержался и шлёпнул по-прежнему сидевшего на стуле Василия конвертом по физиономии.

– Ты, Шишек? – удивился начальник.

– Я поеду во дворец! – подтвердил тот. – И вы глазом не моргнёте, а я уже буду министром почты и телеграфа! К тому же у меня во дворце дело есть… – с таинственным видом добавил парень.

Клерки снова возмущённо загалдели, поражённые его нахальством. Никто не понимал, какое такое дело может быть во дворце у младшего сортировщика писем.

Тем временем парень, которого назвали Шишеком, остановился у выхода и бросил через плечо:

– Мой девиз – бери от жизни всё! Благородие! – фамильярно обратился он к начальнику. – Я ваш драндулет возьму.

И вышел за дверь, распахнув её ногой.

– Э! Э! Стой, Шишек! Стой! – возмущённо завопил ему вслед начальник почты, но было уже поздно – с улицы донёсся шум заводимого мотора.

* * *

Царевну Варвару изгнали из часовой башни, и ей пришлось вернуться в свою комнату во дворце. Она, конечно, выглядела гораздо роскошнее и была намного удобнее, но здесь ей не давали никакого покоя. И речи не шло о том, чтобы перечитывать увлекательные романы о головокружительных приключениях принца Эдуарда и предаваться мечтам об этом отважном юноше.

Вскоре явился портной, и ей пришлось заняться крайне скучным и утомительным делом – примеркой платья для предстоящего торжества. Портной вертелся вокруг царевны Варвары, поправлял на ней ленты и банты, при этом крутя её, словно манекен. Степан поднёс накидку царевне, и портной принялся прилаживать её с помощью Лампули.

Варвара стояла смирно – она никак не реагировала на суету вокруг себя и флегматично терпела скучное дело. Наряды и украшения её совершенно не интересовали, мысленно она находилась совсем в другом месте.

Царевну лишили тайного убежища, где она могла побыть одна, без назойливого контроля и надзора отца и нянечек. Притом отобрали и где-то спрятали любимую книгу о приключениях принца Эдуарда! Теперь Варвару не радовало ничего, в том числе приготовления к её дню рождения.

Варвару никуда не отпускали одну, даже в придворном саду царевна гуляла в сопровождении нянечек. Поэтому ей только и оставалось, что мысленно сбегать в другие миры и переживать там головокружительные приключения, с упоением представляя себя невестой отважного принца Эдуарда. Но теперь, когда у неё отобрали любимую книжку, Варвара лишилась даже этой маленькой радости и единственной отдушины…

Нянечки тоже были здесь, в комнате – теперь они не отставали от неё ни на шаг. Но царевну не могла развеселить их забавная беззлобная перепалка.

– Ой, Варварушка, красота-то какая! – с умилением восхищалась Агриппина, разглядывая свою воспитанницу. – Ну невеста, прям невеста!

– Ну какая невеста, балда? – оборвала её Авдотья и пристыдила: – Ты что такое городишь?

– Я говорю, платье красивое, а ты – балда, балда, – огрызнулась Агриппина, нисколько не смутившись. – Заладила! От балды и слышу!

Авдотья не осталась в долгу и с удовольствием вступила в спор:

– Ой, всё, заладила Агриппинушка! Слово вставить нельзя! Ты говоришь – невеста, – насмешливо передразнила она. – А при чём тут невеста? Хоть бы думала иногда, что говоришь!

Отвлекшись на их болтовню, портной слишком туго затянул корсет на талии царевны.

– Педро! Педро! Педро! – возмущённо завопила Варвара.

Тот ничего не понял и отозвался на своём языке:

– Ох-ох!

– Браво, Педро! – выразил восхищение робот Степан. – Подогнано идеально! Гости будут в полном восторге!

– Только у меня восторг под запретом, – проворчала Варвара и очень похоже скопировала интонации отца: – «Ведь это очень опасно… От восторга ведь можно лопнуть!»

Не слушая её, портной натянул на запястье царевне огромную бутоньерку. Та с отвращением уставилась на неё, а потом затрясла рукой, пытаясь сбросить сомнительное украшение.

– Платье ещё это… дурацкое, старомодное, – ругалась Варвара. – Ну кого я должна в нём изображать?

– Ваш отец подчёркивал, что желает именно это платье, – обстоятельно ответил Степан.

– Ну раз желает, пусть сам в него и наряжается! – в сердцах воскликнула Варвара.

Услышав эти дерзкие слова, робот попытался её урезонить.