Читаем Букет для хозяйки (СИ) полностью

Поезд стоял долго, пока пограничники не проверили все вагоны. Когда погранконтроль был закончен, тепловоз дал пронзительный гудок и потащил состав дальше, сначала медленно, потом всё быстрее. Зимой темнеет рано, особенно на севере, выше 60-ой параллели. В четыре часа дня уже темно. За окном не видно ни зги. Если бы не покачивание вагона и стук-перестук колёс, было бы непонятно, едет поезд или стоит. Вскоре он пересёк границу Советского Союза и медленно поехал по Финляндии. Андрей думал, что будут менять колёсные тележки, но проводник на вопрос Андрея ответил весело, что ширина железнодорожной колеи в Финляндии такая же, как в России. Ещё с давних царских времён, когда Финляндия была в составе империи.


Вскоре поезд прибыл в Намину. Вошли, предварительно постучав в дверь, два финских пограничника. В серой, мышиного цвета форме, без ав-томатов, без запаха пота. Быстро проверив паспорта, они каждому говорили "киитос" и, приложив руку в перчатке к козырьку фуражки, желали доброго пути. Не задавали никаких вопросов. Как будто они знали заранее, что ниче-го запрещённого нет. Странные люди. Намина была ярко освещена фонаря-ми. Поезд весело покатил вдоль Финского залива. Стали часто попадаться празднично освещённые населённые пункты: Котка, Ловиза, Порвоо, Вантаа.


И вот - Хельсинки. Поезд въезжает под куполообразный остеклённый арочный навес, тихонько докатывается до упора. И останавливается, ни разу не дёрнувшись. Как будто дёргаться, везя людей, это неприлично.


Андрея встречают трое встречающих незнакомца. Один из них, не-большого росточка, невзрачного телосложения, смешно пыжится изобразить из себя большого начальника. Это заметно по его самоуверенному нахальному виду. Андрей сразу для себя придумал ему весёлую кличку: "шибздик". У него мелкие черты лица. В них читается заурядность и усталость от безделья. Он нарочито крепко жмёт Андрею ладонь и представляется:


- Дмитрий Анатольевич Мишкин - представитель торгпредства. - На самом деле он представляет маленький филиал ВО "Проммашимпорт" при торгпредстве, но хочет выглядеть солидно и важно, не понимая, что это, правда, смешно. На нём добротная одежда и полусапожки на высоком каб-луке и толстой подошве, чтобы стать повыше ростом. - С приездом в Хель-синки, добро пожаловать, - говорит он, не глядя в глаза прибывшему. Потом протягивает руку ладонью кверху в направлении финна в шапке с лисьим хвостом и произносит официально, словно на дипломатическом приёме: - Это ваш финский коллега, господин Ойва Хяркинен.


Тот, кого "шибздик" назвал таким непривычным для русского уха именем, приветливо улыбается, мягко жмёт своему коллеге руку, с интересом его разглядывая, пытается разгадать, что это за человек перед ним.


- Ойва Хяркинен, ОЮ "Лемминкяйнен", - говорит он на чисто финском языке, о чём сразу можно догадаться. Без подсказки.


Третий из встречающих - переводчик. Его зовут Алекс. Он высок, мо-ложав, атлетического сложения, широкие прямые плечи, как будто под оде-ждой у него забыта вешалка-плечики. Лицо совершенно русское. Со време-нем он и Андрей Соколов подружатся, и Андрей всегда будет рад, когда его в командировках по Финляндии будет сопровождать Алекс. Говорит он по-русски безукоризненно, без малейшего акцента. Когда Андрей знакомится с Мишкиным и тот рекомендует ему его финского Коллегу, Алекс стоит в сто-роне и помалкивает. Но как только Хяркинен представился, Алекс прибли-зился к уху Андрея и перевёл. Машинально, старательно, заученно:


- Ойва Хяркинен, ОЮ "Лемминкяйнен".


Все рассмеялись. Алекс тоже расхохотался, осознав никчёмность сво-его перевода. Отсмеявшись, он добавил серьёзным тоном: - Господин Хяр-кинен, представитель фирмы "Лемминкяйнен", руководитель группы, осу-ществляющей поставку книжного склада в город Можайск, согласно контракту... - он без запинки назвал номер контракта и дату его подписания.


Обращаясь к Андрею, Ойва Хяркинен спросил, говорит ли господин Соколов по-английски. Андрей развеселился хихиканьем и объяснил через Алекса причину своего внезапного и невежливого смеха:


Перейти на страницу:

Похожие книги

Волкодав
Волкодав

Он последний в роду Серого Пса. У него нет имени, только прозвище – Волкодав. У него нет будущего – только месть, к которой он шёл одиннадцать лет. Его род истреблён, в его доме давно поселились чужие. Он спел Песню Смерти, ведь дальше незачем жить. Но солнце почему-то продолжает светить, и зеленеет лес, и несёт воды река, и чьи-то руки тянутся вслед, и шепчут слабые голоса: «Не бросай нас, Волкодав»… Роман о Волкодаве, последнем воине из рода Серого Пса, впервые напечатанный в 1995 году и завоевавший любовь миллионов читателей, – бесспорно, одна из лучших приключенческих книг в современной российской литературе. Вслед за первой книгой были опубликованы «Волкодав. Право на поединок», «Волкодав. Истовик-камень» и дилогия «Звёздный меч», состоящая из романов «Знамение пути» и «Самоцветные горы». Продолжением «Истовика-камня» стал новый роман М. Семёновой – «Волкодав. Мир по дороге». По мотивам романов М. Семёновой о легендарном герое сняты фильм «Волкодав из рода Серых Псов» и телесериал «Молодой Волкодав», а также создано несколько компьютерных игр. Герои Семёновой давно обрели самостоятельную жизнь в произведениях других авторов, объединённых в особую вселенную – «Мир Волкодава».

Анатолий Петрович Шаров , Елена Вильоржевна Галенко , Мария Васильевна Семенова , Мария Васильевна Семёнова , Мария Семенова

Фантастика / Детективы / Проза / Славянское фэнтези / Фэнтези / Современная проза
К востоку от Эдема
К востоку от Эдема

Шедевр «позднего» Джона Стейнбека. «Все, что я написал ранее, в известном смысле было лишь подготовкой к созданию этого романа», – говорил писатель о своем произведении.Роман, который вызвал бурю возмущения консервативно настроенных критиков, надолго занял первое место среди национальных бестселлеров и лег в основу классического фильма с Джеймсом Дином в главной роли.Семейная сага…История страстной любви и ненависти, доверия и предательства, ошибок и преступлений…Но прежде всего – история двух сыновей калифорнийца Адама Траска, своеобразных Каина и Авеля. Каждый из них ищет себя в этом мире, но как же разнятся дороги, которые они выбирают…«Ты можешь» – эти слова из библейского апокрифа становятся своеобразным символом романа.Ты можешь – творить зло или добро, стать жертвой или безжалостным хищником.

Джон Стейнбек , Джон Эрнст Стейнбек , О. Сорока

Проза / Зарубежная классическая проза / Классическая проза / Зарубежная классика / Классическая литература