Букет незабудок

– Детали не так важны, хотя я рад, что ты запомнила тотем, – по наметившейся улыбке на лице Стаса я поняла, что Смирнов немного расслабился. – Эта картина неспроста находится в доме. Она была одной из первых, что написали в Ксертони, когда город скорее был скромной деревней, приютившей разрозненных странствующих. Все мужчины на картине были из первых поселенцев, а тотем возведен в почитание твоей породе за защиту от темных сил.

Стас отвлекся, когда за моей спиной раздался грохот.

– Вы еще подеритесь из-за того, какие джинсы стоит надеть к ужину, – саркастично бросил Смирнов сестрам.

– Вообще-то мы не для себя стараемся, а для Аси, – нравоучительным тоном начала Диана. – А она даже не смотрит?

Про себя я отметила, что от юбок подруги уже перешли во время спора к джинсам, и мне стало немного легче. В джинсах я чувствовала бы себя куда привычнее и комфортнее, однако умом понимала, что проще согласиться на любой выбор Дианы и Виолетты, лишь бы все стихло. Сил разбираться даже с простыми вещами у меня уже не было, а поводов подумать о более сложных и важных вопросах оставалось более чем достаточно.

– Мне все равно, честно. Я надену любые, какие скажете, – это все равно лишь на час.

– Всего лишь на час? Это кто тебе такую глупость сказал?

– Он, – я указала на Стаса, и парень тут же посмотрел на меня с укоризной.

– Нехорошо врать гостям, братец, – отметила Виолетта и опустилась на колени, после чего начала по второму кругу перебирать вещи в центре комнаты.

– Выберите уже что-нибудь и пойдемте. Я топчусь в дверях именно потому, что жду вас! Отец уже всех зовет к столу.

– Ну, разумеется. Без нас же ты дороги не найдешь. – Сестры переглянулись и звонко рассмеялись. Топор войны между странной парой элегантных брюк клеш и по последней моде потертых на коленях джинсов был зарыт ради объединения против общего врага – старшего брата.

Стас сохранил невозмутимость и как ни в чем не бывало перевел взгляд на меня и продолжил:

– Этот особняк, как и картина, не простые вещи, а напоминание для наших родителей о прошлой, иной жизни, что тесно переплелась с оборотной стороной Ксертони. Мужчина на пне был маминым отцом. Не моей биологической матери, конечно, а той, что воспитала, поэтому я с уважением отношусь к решению родителей вновь обосноваться здесь. Ольга родилась и выросла здесь, прежде чем встретила Владимира. Решение оставить семью и ради отца избрать иной путь далось ей нелегко. Возвращение в Ксертонь – это то немногое, что мы можем из благодарности сделать для нашей матери.

– Но вы ведь могли поселиться в любом другом доме, оставив местную достопримечательность для туристов и городских.

– Не к каждому дому приложил руку отец Ольги. Особняк – одно из немногих строений, которые сохранились в Ксертони со времен, когда мать еще была ребенком. Программы по защите исторически важных зданий в регионах бюджетами не блещут, поэтому это наша первостепенная задача – уберечь то, что ценно для семьи.

– У вас на удивление прочные связи внутри семьи, несмотря на то, что нет кровного родства. Разве только у Макса и Виолы, насколько я поняла.

Станислав кивнул.

– Все дело в уважении, Ася. Какая разница, с кем ты одной крови? Близость – это в первую очередь выбор двоих.

– А мы все выбрали друг друга! – Диана так неожиданно обняла меня со спины, что я вздрогнула. – Надевай скорее эти брюки и пойдем.

Ди буквально подсунула мне в руки темно-серые брюки из мягкой ткани.

– Кажется, кто-то любит стиль Темной академии.

– И не скрываем этого, – хором ответили сестры. – Ну же, Ася, поспеши!

* * *

Ребята терпеливо дождались за дверью, пока я переоденусь. Каандор, казалось, утратил интерес к происходящему и исчез. Странное существо, которое я не знала как воспринимать, могло на деле оказаться плодом моего воображения. Голос внутри подсказывал, что если я хочу получить ответы на скопившиеся вопросы, то помочь мне с этим могли только двое: Владимир и мой отец. Вот только незнание, какую часть правды двое отцов готовы открыть за столом, настораживало: если Костя мог умолчать детали, желая уберечь, то для Владимира люди были разменной монетой в большой игре в гуманизм.

Стас шел впереди меня, внимательно слушая щебетание Дианы, которая поспешно на пути к обеденному залу вводила в курс последних событий домочадцев. На моменте, когда речь зашла о моих видениях, Виола со Стасом многозначительно переглянулиь: яблоки недалеко упали от яблони. Они наверняка знали больше или, по крайней мере, догадывались о природе Каандора, ведь на лицах не было и тени удивления, только тревога.

– Скажи, – обратился ко мне Стас, – ты увидела это существо впервые?

– Вживую да, но, возможно, я ощущала Каандора и раньше, просто не понимала этого.