Букет незабудок

– А что, изволь объяснить, мне оставалось делать, когда ты мотаешься черт знает где, выклянчивая у ковена поддержки, а на порог Диана притаскивает Асю в пограничном состоянии?

– Она что, готовилась обратиться? Быть не может.

– Не веришь мне, спроси мою дочь, – Владимир указал на Диану, которая в онемении следила за происходящим, озадаченно глядя на Марию, будто никогда ранее ее не встречала и не понимала, что незнакомка забыла в ее доме.

– Ну? – Мария уперла руки в бока в нетерпеливом ожидании, и Диана нервно сглотнула, растерявшись от ее напора.

Я никогда не видела маму такой. В моих воспоминаниях она всегда была мягкой женщиной, у которой в запасе найдется пара-другая шуток, чтобы разрядить атмосферу. Сейчас же, наоборот, именно по ее вине воздух в комнате сгущался. Это чувствовала не только я, судя по тому, как Максим сделал шаг вперед и преградил собой путь к возлюбленной, готовясь без долгих раздумий встать на защиту Дианы, если это потребуется. Стоило Максу вырасти препятствием между ними, и я заметила, как в уголках губ Дианы закралась легкая тень улыбки. Точно чувствуя поддержку, она прикоснулась к горлу и тихо произнесла:

– Да. Кажется, да. По пути к дому Ася принялась ерзать на сиденье. Я слышала, с каким хрустом ее кости пришли в движение, мне казалось, что она сейчас обратится. Хотелось остановить машину, но я решила рискнуть, и вот, – Диана махнула рукой, обводя комнату, – мы оказались здесь. Отец вколол Асе седативное, и она провалилась в сон.

– Седативное? – переспросила Мария у доктора, утратив всякий интерес к девушке.

Владимир пожал плечами:

– А что еще было сказать? Подвинься, дочь, у меня как раз сцежен вампирский яд, все под контролем? – его голос сквозил насмешкой, однако веселье Владимира в комнате никто не разделял.

– Резюмируем, – отец подошел к Марии почти вплотную, глядя ей прямо в глаза, и в том, как Костя себя держал, чувствовалась невысказанная угроза. – Ты прекрасно знала, что нашу дочь, оборотня, пичкают вампирским ядом и искренне поддержала эту идею, даже не поговорив со мной?

– Да.

Не выдержав обуревающих его чувств, Костя замахнулся. Я успела только охнуть, прикрыв рот кончиками пальцев, впервые видя отца настолько взбешенным. Он никогда ни на кого не поднимал руку, и именно поэтому развернувшаяся перед глазами сцена пугала еще больше – от осознания, насколько сейчас Костя не владел собой. И причиной всему была я. Как бы все развернулось, останься я доучиваться в Ростове? Что, если бы я никогда не переезжала в Ксертонь? Не успела я закончить мысль, как заметила, что кулак отца не достиг цели, замерев в воздухе.

– Я бы ее не ударил, – сквозь зубы процедил отец. – Никогда. Я целился в стену.

– Спасибо, Максим, – холодно поблагодарила мама, и лишь тогда я заметила, как средний брат вскинул напряженную ладонь. Должно быть, он использовал магию. – Константин и правда бы меня не ударил. Кулак скорее пришелся бы в стену или во что-то еще, что попадется под руку. В лучших семейных традициях. Да, Кость?

– Как и в лучших традициях, ты вновь принимаешь решения о будущем нашего ребенка без меня.

Родители испытывающе смотрели друг другу в глаза, и со стороны казалось, что в каждом из них происходила внутренняя борьба. Томящиеся внутри обиды вновь пришли в движение, щекоча нервы Косте и Марии, отравляя им сознание. Айсберг ошибок прошлого слегка показался над водой, но истина тянулась вглубь на многие километры, утопая в темных водах, куда не доставал свет, пряча содеянное от глаз посторонних. Я никогда не понимала до конца, почему родители на самом деле разошлись, и сейчас, видя эту сцену, догадывалась, что вряд ли когда-нибудь докопаюсь до истины: она была слишком сложна, чтобы уместиться в одну короткую фразу. В одно событие, которое перечеркнуло многолетнюю любовь.

Оценив обстановку, Максим неуверенно опустил руку, готовый в любую секунду вновь наложить заклинание, чтобы семейная встреча не переросла в кровопролитие, и мне было приятно осознавать – дети Смирнова хотели мира не меньше, чем я сама, вот только, к всеобщему несчастью, держался покой на хрупком равновесии. Оно уже пошатнулось, и оставалось мало времени для расстановки точек над «i», но по каким-то причинам те, кто наконец мог осветить происходящее, лишь усугубляли положение вещей.

– Я поддерживала начинания доктора, потому что знала – это единственный выход.

– Единственный выход? Рисковать жизнью нашей дочери и обречь ее на участь этих кровопийц? – Костя быстро окинул взглядом детей Смирнова. – Без обид, ребят. Вы славные, но я бы не хотел такой жизни для Аси.

– А чего хочу я сама, никто спросить не хочет?

Меня раздражало, как легко родители вступали в очередную перепалку, строя планы и решая между собой будущее, которое им не принадлежало. Я вновь будто оказалась заперта в квартире по строгому наказу Кости, и тело невольно хотело сжаться. Исчезнуть из этой комнаты. Раствориться в потоке ветра, рассыпаясь на тысячи частиц. Почувствовать свободу в каждом движении и знать, что никто не в силах остановить природу.