Букет незабудок

Затем началось что-то странное. Тихие вибрации стали более явными, а из-под кожи стремительно проступил волосяной покров из черных как смоль пушистых шерстинок. Он не успел разрастись достаточно быстро, чтобы скрыть под собой метаморфозы, которые происходили с телом Кости. Грубые бугорки позвоночника вытягивались с ритмичным хрустом, будто машина медленно ехала по гравийной дороге. Они росли так стремительно, что вскоре Костя подался вперед, и я увидела, что не только верхняя часть тела принялась меняться, но и нижняя. Тело отца опустилось на четвереньки, когда шерсть стала достаточно густой, чтобы плотно покрыть тело. С виду мягкая и пушистая, как у собак, про которых я любила смотреть милые видео в социальных сетях, она блестела под светом теплых ламп, что освещали зал.

Вампиры в комнате молча наблюдали за происходящим и, казалось, замерли, боясь лишний раз привлечь внимание к себе, будто если шевельнутся, неизбежно почувствуют на себе прикосновение острых клыков, которые пришли на смену чуть желтоватым зубам отца. Челюсть вытянулась вперед и была настолько огромной, что, если бы рядом с ней положили арбуз, он бы показался всего лишь мелкой ягодой.

– Я вас предупреждал, – едва шевеля губами, словно и это могло заставить свежеобращенного оборотня вступить в схватку, пробормотал Владимир. – Глупцы. Спустили на меня всех собак! А ведь только я мог вас всех спасти!

Волк легко оттолкнулся от деревянной глади, и передние лапы опустились на грудь Владимира. Доктор попятился ближе к двери, но отец с силой навалился на Смирнова. Тот попытался прижаться к ближайшей стене, но так и не достиг цели, то ли ища опоры, то ли стараясь держать голову подальше от разомкнутой пасти, из которой доносился зловещий утробный рык, и меня восхитил вид того существа, которое носил внутри отец. Неужели и я буду выглядеть так после обращения? Внутренний голос с усмешкой сказал, что в моем случае повезет, если я не окажусь похожа на милого безобидного шпица, только и способного на то, чтобы развлекать зевак, выпрашивающего еду в стойке на задних лапках с высунутым наружу язычком.

– Отец, если ты хочешь, чтобы мы были на твоей стороне, ты должен рассказать, где мама.

– Ольга вернется, как только закончит свои дела, – заученной репликой отозвался Владимир, и Костя зарычал громче, делая последнее предупреждение доктору.

– Ты лжешь! – Диана значительно осмелела, стоило между ней и отцом вырасти огромной фигуре оборотня. – Если бы она планировала вернуться, в доме бы осталось хоть что-то из ее вещей, но мы перевернули весь особняк вверх дном и не нашли даже одежды. Здесь нет ничего, за чем Ольга могла бы вернуться.

Доктор грустно усмехнулся:

– Разве ее дети – не повод для возвращения? Такого вы мнения о женщине, что вас воспитала как своих?

– Где она? – Артур ринулся вперед, но Максим удержал его за предплечья со странным выражением лица, полным сожаления и тайны, которая была слишком тяжела, чтобы нести ее одному, но маг молчал. Стас смерил брата взглядом и заметил в нем те же изменения.

– Ты, – Станислав указал на Макса. – Ты знаешь, где она.

Короткое мгновение Максим смотрел из-под опущенных ресниц вниз, точно не решаясь произнести ни слова. Он глубоко вдохнул, пытаясь придать себе сил и наконец отпустить все, что просилось наружу, в мир. Челюсть раскрылась, обещая вот-вот сказать хоть что-то, но будто встретила сопротивление извне, не позволяя нарушить тишину момента. Вместо голоса Макса раздался смех Владимира. Он наслаждался развернувшейся картиной не меньше собственного эго, которое, должно быть, заблаговременно позаботилось о том, чтобы единственным источником информации остался «великий» доктор.

– Максим, я разочарован, – отсмеявшись и будто позабыв на мгновение о раскрывшейся рядом с собственной головой пасти, произнес Владимир. – Ты попытался, даже прекрасно помня о наложенном магией обете.

Стас недовольно цыкнул, понимая бедственность положения, в то время как мне было не известно ничего о каких-либо обетах, и уж тем более – магических.

– Нерушимая практика, когда человек клянется сделать или вовсе не делать что-то, пока связывающий заклинатель не отменит обет, – пояснил Станислав, видя мое замешательство.

– Но кто мог его наложить? Вряд ли Виола стала бы накладывать обет на своего же брата. – Артур ненадолго помрачнел, но быстро мотнул головой, отгоняя непрошеные мысли. – Нет, она не могла знать. Просто не могла быть в сговоре с этим безумцем.

– Но кто же тогда? – взволнованно добавила Диана, будто так же не желая смотреть правде в лицо.