Букет прекрасных дам

Пару недель тому назад к маменьке в салон на очередной журфикс забрел Леня Черепанов, журналист из газеты, он смешил присутствующих детскими стишками, переделанными на современный лад. Всем известное, каноническое стихотворение про Таню, которая рыдает, глядя на плавающий в реке мяч, ну помните…

Наша Таня громко плачет,
Уронила в речку мячик.
Тише, Танечка, не плачь.
Не утонет в речке мяч…

Так вот, эти строки в вольном переложении Лени звучали следующим образом:

Наша Таня, типа, плачет,
Уронила, типа, мячик.
Нет бы ей прикинуть, дуре,
Не утонет он, в натуре.

Вот Леня бы договорился с Евгенией мигом, он умеет болтать на современном суахили. Хотя…

Внезапно я рассердился на себя. Неужели у меня самого не получится? В конце концов, во мне ровно половина от Николетты, и я ей никогда не разрешал поднимать голову, а если попробовать? Должны же у меня присутствовать актерские задатки? Вспомнив Черепанова, я скривил рот набок, шмыгнул носом и, противно акая, протянул:

– Ты это, типа, заканчивай ваньку валять. Знакома с девкой или нет? Давай, выкладывай живо, а то ведь и в глаз получить можешь.

– Так я знаю, – ответила Женя, услыхавшая родные звуки, – это Катька Кисина.

– Кто? – изумился я.

– А че?

– Ниче! Катя Кисина? Ничего не путаешь?

– Не.

– Где живет?

– Кто?

– Катя, – стараясь сохранить спокойствие, повторил я.

– Ну хрен ее знает.

Чувствуя, что сейчас потеряю контроль над собой, я рявкнул:

– Блин, живо говори, откуда знаешь девчонку?

– Че орешь-то? – весьма мирно ответила Нестерова. – Визжишь, как потерпевший. Давай подымим спокойно. Ща расскажу, ничего тут и нет.

Глава 13

Закурив, она стала неторопливо излагать события. Женечка живет возле метро «Первомайская» в большой блочной башне, построенной в конце шестидесятых годов. Дом их ведомственный, здание возводил завод точных приборов, и квартиры тут получили в основном сотрудники предприятия. Одним словом, все друг друга знают, а народившиеся дети ходили скопом в школу, стоявшую во дворе. Нестеровы живут на седьмом этаже, выше, на восьмом, обитают Кругловы. Их сын Паша – бывший одноклассник Жени, дружат они до сих пор.

Я терпеливо ждал, пока девчонка, вывалив кучу ненужных подробностей, доберется до сути дела. Примерно неделю назад Женя, столкнувшись с Пашкой в лифте, спросила:

– Слышь, Павлуха, никому из твоих баб куртка не нужна?

– Какая? – вяло поинтересовался парень.

– Да эта, – показала девушка на свою одежду.

– Чего сама носить не хочешь?

– Маловата чуть-чуть.

– Зачем брала?

– Так за полцены предложили, вот и пожадничала, отдам за те же деньги.

– Лады, – ответил Пашка, – поспрашиваю.

Вечером того же дня он пришел к Жене вместе с девчонкой и сказал:

– Во, Катька Кисина, ей куртенка требуется, и цена устраивает.

Радостная Женечка мигом схватила с вешалки ненужную вещь. Катя нацепила обновку, покрутилась перед зеркалом и пришла в полный восторг:

– Клево, супер. Прямо на меня!

Торговую сделку осуществили в прихожей, обрадованная Женя схватила деньги. Про тоненькую книжонку, лежащую в кармане, она напрочь забыла. Катя тоже оказалась невнимательной и ничего не заметила.

– Давай адрес! – велел я.

– Чей?

– Павла Круглова.

– Говорю же, в одном доме со мной живет, на этаж выше…

– Послушай, – взревел я, – ну-ка припомни, сколько раз я к тебе в гости приходил? Говори адрес.

– Больно вы, менты, грубые, – протянула Женя, – и вообще…

– Что?

– Не слишком на легаша похожи.

– Почему?

– Костюмчик, рубашечка, галстук… Да еще пальто!

– По-твоему, сотрудники органов должны ходить голыми?

– Нет, – захихикала Женя, – только все, кого я до сих пор видела, в джинсах и куртках шлялись, слишком уж вы шикарны.

– В следующий раз, чтобы сделать тебе приятное, замотаюсь в рванину, – пообещал я. – Адрес!!!

Спустя десять минут, почти насквозь мокрый от пота, я спустился к машине. Если Николетта испытывала на сцене такие же муки, прикидываясь бедной служанкой или невинной девушкой, на нее, ей-богу, нельзя сердиться за припадки гнева, потому что у меня у самого сейчас от злобы трясутся руки и очень хочется почистить зубы после «милой болтовни».

С трудом попадая ключом в скважину, я принялся отпирать автомобиль. По тротуару тек людской поток. Из общей массы выделились два мужика примерно моих лет. Один сердито сказал другому:

– Слышь, Колян, одень на х… шапку, а то уши отморозишь, холодина какая!

Внезапно злость улетучилась, и я чуть было не расхохотался в голос. Нет, вы вдумайтесь, какая гениальная фраза! «Одень на х… шапку, а то уши отморозишь». Теперь представьте, что вам нужно перевести сие высказывание на иностранный язык. Подумайте, сколько сил вы потратите, объясняя немцу, англичанину или французу, зачем натягивать головной убор на причинное место, и уж совсем непонятно, откуда там взялись уши.