Бухара в Средние века. На стыке персидских традиций и исламской культуры

В конце правления Саманидов Бухара, по-видимому, не сильно отличалась от других городов Хорасана, и в ней также преуспевали различные сплоченные группы – некоторые были лучше организованные и более сильные, чем другие. Однако нет свидетельств тому, что они занимали разные, разделенные стенами части города. Хоть в городе и существовало несколько кварталов, как нам известно от Наршахи и некоторых географов, разделительных стен внутри городской черты, по всей видимости, не было, поскольку сами стены домов и огороженных садов создавали лабиринт из узких улочек, которые вряд ли можно было назвать сквозными. Мы можем лишь предполагать, что такие группы жителей Бухары, как шииты, имели тенденцию жить ближе друг к другу, и, возможно, они предпочитали какой-то один район города всем остальным. Однако наша информация не допускает ничего более конкретного, чем более или менее приемлемые гипотезы об общественном устройстве Бухары, и они вполне могут измениться с точностью до наоборот, если археологические исследования предоставят новые данные.

Мы слышали о случаях массового голода, но очень мало знаем об эпидемиях, морах и заболеваниях, которые несли смерть в средневековой Европе. А ввиду того, что саманидская Бухара была грязной и перенаселенной, а улучшение санитарных условий являлось проблемой, эпидемии должны были время от времени выкашивать население. Аристократия и обеспеченные люди могли на время эпидемии оставить город и укрыться в своих сельских поместьях, однако простому народу некуда было бежать. Разумеется, имелись врачи, самым знаменитым из которых был Ибн Сина, однако настоящие больницы стали гораздо более поздним изобретением исламского мира. Мусор продолжали выбрасывать на улицы или, точнее, в переулки, и прохожему приходилось криком извещать о своем появлении, дабы избежать нечаянного попадания под ливень нечистот из верхних окон. Городская жизнь мусульманского мира того периода, может, и была интересной, но вряд ли простой для подавляющего большинства населения.

После падения Саманидов Бухара как столица лишилась своего исключительного положения. Какие перемены последовали за переходом власти от саманидского эмира к ставленнику верховного правителя Караханидов? Но сначала мы должны рассмотреть, каким образом распределились владения Саманидов между Караханидами и Газневидами, а затем уже ситуацию в самой Бухаре.

Когда Махмуд Газни захватил власть в Хорасане, она уже принадлежала не эмиру Бухары, которому земли южнее Окса давно уже не подчинялись, а нескольким независимым правителям. Махмуду не требовалось подкреплять свои претензии на провинцию ссылками на дарованный его отцу эмиром Нухом ибн Насром пост наместника Хорасана, потому что военная сила обеспечивала ему достаточную законность правления. Более того, по приглашению – или без оного – неких дехкан или кого-то еще Караханидам хватило сил для оккупации земель севернее Окса. Но ни сам Махмуд, ни Караханиды не могли контролировать собственный народ, тюрков, которые массово мигрировали в Трансоксиану и Хорасан. Ибн аль-Асир, историк времен монгольских вторжений, рассказывает об опустошительных набегах тюрков-огузов не только в Хорасан, но и еще дальше, в Ирак и Анатолию (полуостров на западе Азии, срединная часть территории современной Турции), в первые годы после начала нового тысячелетия. Наиболее известными из этих тюрков, конечно, были сельджуки, но имелось и множество других, рыскавших повсюду банд. Например, около 1038 г. огузы заправляли в Хамадане, а в 1040 г. тюркская банда захватила и разграбила город Мосул в Северном Ираке. Таким образом, Газневиды унаследовали значительно больше, чем империю; они обзавелись множеством проблем, включая фактор собственного падения – тюрков-кочевников.

На долю Караханидов также выпало далеко не спокойное правление в Трансоксиане, поскольку, скорее из-за линии поведения рода, чем чьего-то личного правления, внутренняя политика Караханидской династии стала проблемой не только для историков, но и для самой династии, которая сильно ослабла. Абу Наср Ахмед ибн Али, после смерти своего отца в 998 г., стал великим каганом, то есть главой рода, правившего в Баласагуне. Соправителем западной части царства был его брат Наср ибн Али, известный также как Арслан Илик, который правил из города Озкенд. Последний хан был правителем, который захватил Бухару, забрав всех саманидских наследников престола в свою столицу в качестве пленников. Он оставил одного своего ставленника Джафара, или Чагри-тегина, в Бухаре, а другого в Самарканде. По всей видимости, Караханиды стали наследниками всех саманидских владений севернее Окса, а Газневиды – южнее этой реки, особенно когда договор между Насрои ибн Али и Махмудом установил границу раздела их территорий. Чтобы скрепить этот договор, в 1001 г. Махмуд женился на дочери Насра ибн Али.