Бухта Надежды

Что-то рвануло совсем недалеко, парня опрокинуло на пол. Уши заложило, сознание на мгновение дезориентировалось. Приглушенные крики, выстрелы, дульные вспышки, как раскрывшиеся лепестки огненных цветов… Промелькнула Крис… Возник яркий шар, попал в стену, оттолкнулся, как мячик, врезался в другую стену и взорвался — один из охранников выстрелил из подствольника AR2, но, к счастью, промахнулся.

Звуки вынырнули из плотного омута, вернули свое привычное звучание, голова прояснилась. Нолан почувствовал во рту привкус крови.

— Цел? — прокричал оказавшийся рядом Док.

— Вроде…, - неразборчиво прохрипел Макбрайд.

В поле зрения попали коричневые тела вортигонтов, изрешеченные пулями.

— Серый, ну?! — донесся голос Начальника.

— Десять секунд… Есть, готово! — проорал Сергей.

Небольшой, тонущий в общей какофонии боя, взрыв вынес замок двери, перекрывавшей один из боковых коридоров.

— Отходим! — скомандовал Начальник.

Повстанцы усилили огонь, пытаясь заставить противника хоть на секунду залечь. Братья разом отстреляли по последнему заряду подствольного аннигилятора. Смертоносные сферы устремились вперед. Сработало!

— Ходу, ходу!

Бойцы один за другим нырнули в спасительный проход. Последним ввалился Хью, и повстанцы рванули прочь. За спинами с характерным хлопком рванула еще одна аннигиляционная сфера. Вовремя убрались, что тут скажешь.

Сергей пропустил всех вперед, вытащил прямоугольный зеленый предмет и прикрепил его к стене так, чтобы один из выступов закрывал его от дверного проема. Мина-ловушка с лазерным сенсором, внешне больше напоминавшая переделанную противопехотную мину направленного поражения М18 «Клеймор», дважды издала короткий звук. Как только неосторожный противник пересечет лазерный луч, тут же активируется взрыватель, и шрапнель из нескольких сотен стальных шариков на огромной скорости устремится наружу.

— Последняя, — сказал повстанец прикрывающему его Доку.

Лоренцо лишь криво ухмыльнулся.

Спасительный коридор оказался переходом в другой блок тюремного комплекса. Обстановка вокруг немного изменилась. Теперь окружающее пространство больше походило на помесь больницы и лаборатории. Только здесь не лечили, не разрабатывали вакцины и не сражались с эпидемиями. Альянс проводил здесь свои изыскания, исследуя пути модификации людей во благо себя самого. И, понятное дело, с мнением этих самых людей никто не считался.

Отделка помещений старая, еще с прежних времен, а вот оборудование уже установлено Альянсом. Попадались как привычные приспособления вроде каталок и капельниц, так и неизвестные Нолану сложные устройства, соединенные пучками трубок и проводов с различными резервуарами, другим оборудованием или капсулами с прозрачными ударопрочными передними панелями. Ни для заключенных ли предназначались эти самые капсулы? И что за хрень в них происходила?

Особенно зловеще выглядели различные роботизированные манипуляторы с зажимами, захватами и операционными инструментами на концах. Словно кибернетические конечности неведомого странного существа, вросшего в лабораторный комплекс, которое только и ждет, чтобы схватить очередную беззащитную жертву, бросить на холодный гладкий металл операционного стола, опутать, сковать прочными ремнями и проводить свои жестокие кровавые эксперименты, резать, рвать, терзать и, в конце концов, выкинуть прочь как отработанный бесполезный материал. А потом поймать следующего подопытного и продолжить воплощать ведомые только ему зловещие задумки. И так без конца, пока есть над кем работать. Существу плевать на крики, на стоны, на мольбы о пощаде или хотя бы быстрой смерти. Оно — зло. Оно — машина. Бездушная, расчетливая, прагматичная машина. Как Альянс. Оно и есть Альянс.

Попадались и привычные компьютерные терминалы с разнокалиберными дисплеями, иногда занимающими чуть ли не всю доступную поверхность стен в комнате. Некоторые мониторы работали, освещая полутемные помещения голубоватым светом. На их матовой поверхности выстраивались различные диаграммы, результаты расчетов и выкладки.

Информация выводилась на языке Альянса, не похожем ни на один живой или мертвый язык людей, а сами данные часто группировались настолько странным образом, что казалось, будто на экранах не структурированные результаты научных исследований, а полная неразбериха и рандомное нагромождение символов и графиков. Но среди повстанцев находились те, кто освоил язык Альянса и способен разобраться в этой текстово-графической неразберихе. Без подобного навыка подпольная и разведывательная деятельность Сопротивления была бы неполноценной.

Лабораторный блок казался пустым. Никто не выбегал навстречу, не перекрывал коридоры и переходы, не встречал плотным огнем. Но это было обманчивое ощущение. В любой момент из любой дыры могло прилететь несколько грамм свинца — и привет. Бронежилет не от всего спасает, а даже если и выдержит попадание, то без последствий это не останется. Запреградное действие пока еще никто не отменял.