Буква Z (ЛП)

Мгновение он колеблется, чего раньше с ним еще не бывало. Я пытаюсь понять, почему. Может, он думает, что мы должны побольше поговорить? Или по-настоящему злится? Или вспоминает о Джонатане? Но потом он берет в ладони мое лицо, и его губы находят мой рот. Его язык скользит по моей нижней губе. Сколько бы он так ни делал, это по-прежнему всякий раз заводит меня.

Мы раздеваемся, и я толкаю его на кровать, а сам забираюсь сверху.

– Скажи, что ты хочешь, Зак, – прошу я.

Он поднимает взгляд, и я вижу, что моя просьба его тревожит. Обычно это он говорит мне такие слова.

– Я просто хочу тебя, Анж, – в замешательстве произносит он.

Он по-прежнему не понимает. Я целую его грудь, щекочу языком соски. Он возбужден, но еще колеблется.

– Зак, я сделаю для тебя все, – шепчу я. – Только скажи, что ты хочешь.

Он напрягается – и не в хорошем смысле, – и я понимаю, что делаю что-то не то. Однако не знаю, что именно.

– Анжело, почему?

– Потому что он прав, Зак. Кроме этого, мне больше нечего дать тебе. Хотя бы позволь мне сделать это, как надо.

На его лице что-то вспыхивает – гнев? стыд? обида? – и не успеваю я опомниться, как он отталкивает меня. Так сильно, что я чуть не скатываюсь с кровати. Никогда еще я не видел его настолько рассерженным. Без единого слова он встает и переходит на другую кровать, а там поворачивается ко мне спиной и до ушей накрывается одеялом.

– Зак? – бормочу я растерянно.

– Видимо, Анж, ты совсем низкого мнения обо мне, если считаешь, будто я с тобой исключительно ради секса. – Дотянувшись до ночника на тумбочке, он бьет по выключателю с такой силой, что лампа стукается о стену. Комната погружается в темноту.

– Зак… – пробую я позвать его еще раз, но он не дает мне закончить.

– Спокойной ночи, Анжело.

И я остаюсь лежать в одиночестве на кровати, пытаясь понять, как я умудрился настолько сильно все испоганить.

***

На следующее утро я, как всегда, просыпаюсь рано. В любой другой день я бы перебрался в постель к Заку. Он притянул бы меня к себе, и мы бы подремали еще немного, нежась под одеялом, а потом я бы проснулся от того, что меня мягко укладывают на живот, с его тяжестью на спине, с его губами на шее, с его пальцами или членом меж моих ног.

В любой другой день. Но не сегодня.

Я думаю о том, что будет, если я все равно лягу к нему. Если притворюсь, что ничего не случилось. Что он сделает? Обнимет меня, как раньше, и займется со мной любовью? Или повернется ко мне спиной? Выяснять ответ слишком страшно. В голове после вчерашнего каша, и, говоря по правде, я боюсь, что сделаю только хуже.

Мне надо уйти. Я одеваюсь. Нахожу в ящике карандаш и листок бумаги. Потом задумываюсь над тем, что же сказать.

В конце концов я пишу вот что: «Проведи день с М. и Дж. Не волнуйся. Просто мне нужно немного времени.» Хочу приписать, что прошу у него прощения или – еще лучше – что я люблю его, но не могу. Бросаю записку на свою пустую кровать и выхожу из отеля.

Оказавшись на Стрипе, я понимаю, что не знаю, куда идти. Вчера мы пошли на юг, так что сегодня я поворачиваю на север. О Заке я пока что не думаю. Я знаю, мысли о нем придут позже. А пока я просто пытаюсь снова нащупать внутри себя.

Это так странно – гулять по Вегасу в шесть утра. На улицах и туристов-то нет, не говоря уже о типах, что раздавали карточки с голыми женщинами. В тишине звуки рекламы, рвущиеся из колонок дрянных казино, кажутся слишком громкими. Повсюду валяются стаканчики и пустые бутылки. Магия этого места истончилась настолько, что, если приглядеться, можно различить все скрывающееся под нею дерьмо и ложь.

Я все иду, иду, иду и в итоге оказываюсь у отеля «Венеция». Останавливаюсь, потому что даже сейчас, в резком утреннем свете, он выглядит безмятежно. И он прекрасен. Магия здесь сильнее. Я захожу внутрь через ведущие к магазинам двери и, сделав несколько шагов, задираю голову вверх. И замираю на месте.

Потолок потрясающий. Сплошь увешан картинами: всеми сортами картин в замысловатых золотых рамах. Я понятия не имею, на что это должно быть похоже – на Сикстинскую капеллу или на что-то еще, – но он прекрасен. Жаль, Зак не видит всего этого великолепия. Никогда даже не думал о том, чтобы слетать в Европу, но внезапно мне дико хочется оказаться там прямо сейчас. Ну не бред ли – то, что Город Греха вызывает у меня такие желания? Долго-долго я просто стою и пялюсь в потолок. Затем наконец двигаю дальше, глазея по сторонам. Магазины закрыты, и я рассматриваю витрины, где выставлена чужая жизнь. Шарфы по пятьсот и костюмы по пять тысяч долларов. Шелковые галстуки и художественно разорванные джинсы, в которых я бы не позволил себе даже сесть. Все это ничуть не улучшает мне настроение.

В паре ресторанов подают завтраки, и пока я раздумываю, не выпить ли кофе, у меня звонит сотовый. Это, ясное дело, Мэтт. Можно было и догадаться. Зак с Джаредом наверняка проспят минимум до девяти. Или до десяти. И как я не подумал, что Мэтт станет меня искать?

– Ты где, черт бы тебя побрал? – рявкает он.

– В «Венеции».

– Стой там. Я сейчас буду.

– У меня есть выбор?