Буквари и антиквары

Хозяйка радовалась и гордилась. А муж, вернувшись со стадом с пастбища, только отводил глаза, не смея задавать вопросов.

Однажды, возвратившись от своей земной зазнобы на Олимп, Гефест почувствовал, что скучает. Он потолкался среди пирующих богов, послушал их болтовню, выпил амброзии – не полегчало. Пошел в кузницу. Занялся выдумыванием хитрого сундука, который обещал Гермесу для хранения сандалий, – не увлекло.

Тогда, послонявшись из угла в угол, кузнец махнул на все рукой и вернулся к своей любезной Алкесте. Он стукнул в дверь, которая теперь отлично закрывалась и даже имела крючок изнутри.

Алкеста отворила.

– Не, – сказала она, – сейчас муж придет. Не могу! Он, конечно, муж завалящий. Что в поле, что под одеялом толку не много. Пустозвон и забияка. А все же я ему жена. Коли он пришел домой – его право.

Гефест почесал затылок.

– Кто у вас теперь царем? – спросил он.

– Известно кто! Менелай. И Елена царицей.

– А, слышал, слышал, – пробурчал Гефест. – Сегодня на Олимпе болтали. И вроде у них Парис гостит теперь?

– А мне почем знать? – сварливо сказала Алкеста. – Мне бы со своим гостем разобраться!

– Ну, не ворчи! – ответил Гефест. – У меня тут есть кое-какие знакомства по работе. Эроту стрелы кую, Гермесу сундук обещал. Деловые связи… Я с ними поговорю. Думаю, на днях Менелай соберет дружину и отбудет на войну. Елена ваша – та еще штучка, вроде моей жены. Так что муж твой уедет с царем лет на десять. Ты же не против?

– Совсем не против! – отвечала Алкеста. – Ты всяко лучше его. А через десять лет видно будет. Может, он вернется с добычей – пара рабов в хозяйстве большая подмога.

– Значит, договорились, – решил Гефест. – Как они отплывут, я к тебе перееду. Моя жена этой войной так увлечется, что и не заметит.

А вы говорите «бессонница, Гомер, тугие паруса…».

Салат из маслин

Гера готовила салат из маслин, лука и грибов. Маслины она мариновала сама. Собирала с любимых деревьев только самые крупные и черные и заливала их уксусом, сделанным из вина многолетней выдержки и сдобренным специальными травами. Таких маслин не было больше ни у кого.

Вообще она была прекрасная хозяйка. Постели в доме были мягкие и душистые. Сад ухожен и составлен так, что цвел почти круглый год. Дети приветливы и воспитанны. Да и сама Гера выглядела тридцатилетней.

Муж, когда приходил вовремя и трезвый, всегда говорил ей, что она богиня домашнего очага. А когда приходил под утро и от него пахло другими женщинами, то ничего не ел и огрызался на каждое ее слово.

Если бы он не был так красив… Она бы просто легла спать, не дожидаясь, и утром подала бы ему завтрак как ни в чем не бывало.

Гера попробовала салат. Лучше и вообразить нельзя…

Иногда Гера ходила к маме и рассказывала, как она живет. Мама утешала ее, говорила, что и отец Геры вел себя как скотина. Но не был таким красавцем, так что и в лучшие минуты с ним было не много радости. А Гера своего любила. Ни у кого на свете не было таких ясных глаз, такой стройной шеи, таких густых кудрявых волос. И руки у него были прекрасные – могучие и умелые.

Опять где-нибудь шляется со своей коровой! Муж ухлестывал за многими, но эту, к которой он ходил постоянно, Гера совершенно не выносила. Говорили, что она на редкость хороша собой и тоже очень вкусно готовит, а он любил поесть и понимал толк в еде и вине.

Наконец, уже ближе к утру, хлопнула дверь. Муж, пьяный и виноватый, заглянул в спальню.

– Будешь есть? – спросила Гера.

– Нет, спасибо, дорогая, я сыт. Важное совещание было, заодно и перекусили.

– Совещание? – взвилась Гера. – С коровой своей совещался о делах вселенной?

– Молчи, дура! Что ты понимаешь в делах вселенной!

– Не меньше твоего! – закричала Гера. – Вместе учились. А ты-то что понимаешь? Смотри, какой бардак развел вокруг!

Гром загрохотал ей в ответ. Тысячи молний засверкали в небе. Зевс светился от гнева и обиды.

«Сейчас сокрушит мироздание», – с запоздалой тревогой подумала Гера.

– Ну ладно, ладно, угомонись, – мирно сказала она. – Там внизу самый сенокос. Зачем им теперь гроза? Ты ведь отвечаешь за все. Ну, извини. Раз в самом деле было совещание, дай я тебя поцелую.

О малых божествах

В молодости нимфы были прелестны. Они жили близ источников и следили за живостью и чистотой родников. У хорошей энергичной нимфы ключи не иссякали, окрестные деревья не смели ронять увядшие листья в бурлящие хрустальной водой озерца, и пугливые лани приходили туда напиться чистой воды без опасения встретить на водопое волка или охотника. Разве что иногда после полуденного отдыха к нимфам заглядывал фавн. Парнокопытные состояли с ним в родстве и не возражали.

Со временем экология системы изменилась: римляне настроили водопроводов, часть нимф осталась без работы. Они повзрослели, стали носить туники подлиннее. Некоторые освоили смежную профессию и перешли в нереиды. Другие оставили за собой полставки, повыходили замуж, пристрастились к домашнему хозяйству. Ах как всходили у них пироги и цвели левкои!