Читаем Булат и злато полностью

Московский временный двор работал вплоть до самого открытия восстановленного и реконструированного денежного двора в Кремле. «Снасти» — маточники и чеканы с временного двора — использовались в работе Кремлевского двора в 1614 году довольно интенсивно, несмотря на их внешнюю неказистость. Копейки, чеканенные при помощи «снастей» временного Московского двора, резко отличаются от нарядных, четких, безупречно отчеканенных первых выпусков Московского двора 1613–1617 годов.

Судьба Ярославского денежного двора при Михаиле Федоровиче очень загадочна. Сохранилась челобитная одного из мастеров этого двора — «бойца» (мастера, готовящего заготовки из проволоки) Максимки Юрьева. В мае 1613 года он написал жалобу в Москву: «По твоему государеву указу велено из Ерославля Денежный двор перевести к Москве и мы, холопи твои, прибрели сюда же к Москве з женишком и детишками и волочюся меж двор и помираю голодной смертью. Милостивый государь царь… смилуйся, государь, пожалуй меня, холопа своего, вели, государь, мне быти у своево государева дела на Денежном дворе в бойцех по прежнему, штоб я, холоп твой, волочася меж двор, вконец не погиб и голодною смертью не умер и твоей б царской службы не отбыл». Прошение было подано в Челобитный приказ — место, куда поступали различные жалобы и просьбы. Дьяк Челобитного приказа передал челобитную руководителю Печатного приказа Ефиму Телепневу и дьяку И. Мизинову: «Государь… пожаловал, будет надобен, велел ему быть». Из пометы следовало, что в мае еще не возникла надобность в дополнительных рабочих на Московском дворе. Но в ноябре того же года Кремлевский двор уже работал. Значит, между маем и ноябрем 1613 года Ярославский двор закрыли. Собственно, он был не закрыт, а переведен в Москву — лишнее доказательство, что с осени 1612 года этот двор стал рассматриваться как филиал Московского. Однако никаких следов использования «снастей» Ярославского двора в чекане последующих лет не сохранилось. «Перевод», видимо, заключался в передаче Московскому двору запасов серебра и, возможно, какого-то количества денежных мастеров.

Временные денежные дворы в Ярославле и Москве выполнили свое целевое назначение. Они обеспечили массовый выпуск монет для выплаты жалованья в 1612–1613 годах, способствовали успокоению мятежных элементов русского общества, создали возможность для созыва и проведения Земского собора. Деятельность временных дворов дала возможность полностью восстановить Московский денежный двор в Кремле, с более совершенными, чем в предшествующие годы, организацией и оснащением. Но особо следует отметить ту огромную роль, которую сыграл Ярославский двор в деле организации национально-освободительной борьбы против интервентов.

Завершение смуты и монетные клады

Хотя с 1613 года в стране правил законный царь Михаил Федорович Романов и положение новой династии укреплялось, восстанавливалась систематическая деятельность государственных институтов, взбаламученное гражданской войной население постепенно возвращалось на прежние места жительства, хотя в стране налаживалась внутренняя и внешняя торговля, полной стабилизации не было до 1618 года. Этот год принято считать завершающей датой Смутного времени. А пока в руках шведов оставались Новгородско-Псковский край, Заонежские и Лопские погосты. Новгород стал центром шведской оккупированной территории, а с 1615 года шведы окружили Псков, и началась долговременная осада города. В 1614 году шведы захватили Олонец, расположенный на пути в Швецию и имевший важное стратегическое значение. Освободительное движение заставило шведов оставить Олонец и южные заонежские погосты.

Во время осады Москвы и после ее освобождения отряды поляков и бывших тушинцев устремились на север, в Поморье, где они принялись грабить местное население. В 1612 году они захватили и разграбили Белозерск, бесчинствовали в окрестностях Кирилло-Белозерского монастыря. В сентябре жестоко разгромили Вологду. Затем польско-казацкие отряды грабили в Чарондском округе и штурмовали Каргополь. 22 января 1613 года был взят и разграблен Солигалич. От Устюга Великого их удалось отбросить и оттеснить к Галичу. В 1613 году отряды «шишей» оказались на юге Заонежья, где особенно пострадали Вытегорский и Андомский округа. В конце концов под угрозой оказался Архангельск. Польско-казачьи отряды осадили Холмогоры. Не взяв города, часть отрядов отправилась грабить на Вагу, а другая часть разорила Николо-Корельский монастырь неподалеку от Архангельска, посады Неноксу, Луду, Уну. Потерпев поражение под Сумским острогом, они ушли в Заонежские погосты.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Советская водка
Советская водка

Коллекционер Владимир Печенкин написал весьма любопытную книгу, где привел множество интересных фактов и рассказал по водочным этикеткам историю русской водки после 1917 года. Начавшись с водок, чьи этикетки ограничивались одним лишь суровым указанием на содержимое бутылки, пройдя через создание ставших мировой классикой национальных брендов, она продолжается водками постсоветскими, одни из которых хранят верность славным традициям, другие маскируются под известные марки, третьи вызывают оторопь названиями и рисунками на этикетках, а некоторые — нарочито скромные в оформлении — производятся каким-нибудь АО «Асфальт»… Но как бы то ни было, наш национальный напиток проник по всему миру, и дошло до того, что в США строятся фешенебельные отели по мотивам этикетки «Столичной», на которой, как мы знаем, изображена расположенная в центре российской столицы гостиница «Москва».

Владимир Гертрудович Печенкин , Владимир Печенкин

Коллекционирование / История / Дом и досуг / Образование и наука
Антикварная книга от А до Я, или пособие для коллекционеров и антикваров, а также для всех любителей старинных книг
Антикварная книга от А до Я, или пособие для коллекционеров и антикваров, а также для всех любителей старинных книг

Никогда прежде эта таинственная область не имела подобного описания, сколь правдивого и детального, столь увлекательного и захватывающего. Автор книги, один из ведущих российских экспертов в области антикварных книг и рукописей, откровенно раскрывает секреты мира книжного собирательства и антикварной торговли, учит разбираться в старинных книгах и гравюрах, уделяет особое внимание наиболее серьезной проблеме современного антикварного рынка – фальсификатам книг и автографов и их распознаванию. Книга эта станет настольной для коллекционеров и антикваров, с интересом будет прочитана не только историками и филологами, но даже криминалистами, и окажется увлекательным non-fiction для всех любителей старых книг. Петр Дружинин – крупный коллекционер, профессиональный историк, старший научный сотрудник Института русского языка им. В. В. Виноградова РАН.

Петр Александрович Дружинин

Коллекционирование