Булат Окуджава. Вся жизнь — в одной строке

И был суд. Своеобразный. Сидели в комнате я и судья. Вдруг звонок из райкома партии. Судья говорит, что решаем: всё будет хорошо. Мне присудили за прогул полгода работы с вычетом зарплаты. Но на моё счастье в школе было человек шесть молодых учителей, выпускников московских вузов. Мы очень дружили. И они написали коллективное письмо в «Комсомольскую правду». Из газеты и Минпроса (Министерства просвещения. — М. Г.) приехала комиссия. Сняли директора. Но я уже был переведён в Калугу, в 5-ю школу. И остался в Калуге[48].

И хотя между этими интервью прошло несколько лет, мы видим, что всё рассказано почти одинаково. Только имеются варианты: в одной беседе Булат Шалвович вспоминает, что директор попросил привезти подсолнечного масла, а в другой — томатного сока, в одном случае в суд звонили из райисполкома, в другом — из райкома партии. Но это детали несущественные. Всё так и было. И комиссия из Министерства просвещения, о которой вспоминает Окуджава в своих интервью, действительно была. Правда, до Высокиничей из-за разлившейся реки Протвы она не добралась, ограничилась беседой с начальником калужского облоно Сочилиным в Калуге.

Больше вопросов вызывает приговор. В обоих случаях Окуджава вспоминает, что был приговорён к шести месяцам, но в одном случае — принудительных работ, в другом — с вычетом зарплаты. Что же было на самом деле?

А вот что, — согласно статье 3 Указа от 14.07.51, по которой он был осуждён:

В случае прогула без уважительной причины, совершённого неоднократно (более двух раз в течение трёх месяцев) или продолжавшегося свыше трёх дней, директор предприятия или начальник учреждения может передать дело в суд для привлечения виновного к уголовной ответственности.

Рабочий или служащий, виновный в прогуле без уважительной причины, совершённом неоднократно или продолжавшемся свыше трёх дней, подвергается по приговору суда исправительно-трудовым работам по месту работы на срок до шести месяцев с удержанием из заработной платы до 25 процентов.

Теперь понятно — это были исправительно-трудовые работы. Однако по месту работы не получилось, потому что Булата Окуджаву уже через день после возвращения с каникул из школы уволили. Соответствующий приказ за подписью заведующего облоно Сочилина, который всего полтора года назад уговаривал молодого специалиста ехать в Шамордино для написания диссертации о Толстом, поступил из Калуги 12 января 1952 года:

За совершенный прогул с 29 декабря по 10 января 1952 года учителей Высокиничской школы тов. Окуджава Б. Ш. и Суховицкую М. С. с работы в Высокиничской школе снять с 15 января 1952 года.

И наконец, по сроку приговора. Здесь поэта память подвела. В обоих случаях он вспоминает, что ему дали шесть месяцев, то есть максимальный срок. Однако мы располагаем копией «Учётно-статистической карточки на уголовное дело», где срок приговора обозначен не в шесть, а в три месяца.

Зато относительно процедуры суда он абсолютно прав: всё проходило быстро и на скорую руку. Об этом свидетельствует хотя бы такой факт, что дело в суд из школы поступило 14 января, а 15-го всё уже было закончено. И ещё забавно, что в той же карточке из суда (казалось бы, серьёзный документ!) его фамилия написана дважды, и в обоих случаях Акуджава. Даже в паспорт поленились заглянуть.

Кстати, в анкете, устраиваясь на работу в новую школу, уже в Калуге, на вопрос: «Привлекался ли к судебной ответственности» Окуджава напишет правильно: «15 января 1952 г. за прогул. 3 месяца исправительно-трудовых работ».