Булавки и приворотное зелье

Мы ехали в молчании, не считая интересных гримас на тему «стараюсь не дышать» — причиной тому были неизбежные ароматы, наполняющие машину по милости моей сестры. Я наблюдала, как мистер Боббин пытается открыть боковое окно и глотнуть свежего (холодного) воздуха и одновременно старается не подавать виду.

— Нам сюда, девочки? — спросил он, указывая на наш дом.

— Ага, — ответила я, а он тем временем вместо тормоза нажал на газ и въехал на обочину, чуть не столкнувшись с фонарным столбом.

— Ладно, выходите, а я посижу тут и посмотрю, есть ли кто-нибудь дома, чтобы впустить вас.

Я неуверенно нажала на звонок, прикидывая, что же, интересно знать, будет делать мистер Боббин, если увидит, как нам открывает дверь гигантский филин. Я повернулась, улыбнулась ему и помахала рукой, имея в виду «всё в порядке, можете уезжать».

Он не сдвинулся с места. Он не собирался никуда ехать, пока не удостоверится, что дома есть кто-то из взрослых.

Я снова повернулась к двери, размышляя, что нам делать дальше.

Внезапно дверь широко распахнулась. Я развернулась, чтобы посмотреть на мистера Боббина. Он смотрел вдаль поверх моей головы, будто его взгляд был направлен на кого-то повыше меня. Он показал большой палец, давая добро, помахал этому кому-то и уехал. Я снова повернулась к дому. Там никого не было. Кому же мистер Боббин показывал свой палец?

Мы с Лоис зашли в дом и закрыли за собой дверь.

— Я тут, девочки! — донёсся с кухни знакомый голос.

Там был Джонатан, державший поднос с аппетитно пахнущими печеньями, и на нём был потрясающий, очевидно новый, передник с надписью: «Совам советы совсем ни к чему».

27. Новая метла по-новому метёт

— Джонатан! Палома! — хором закричали мы. Джонатан положил печенья на плиту и обхватил меня своими крыльями, а Лоис тем временем чмокала, целуя воздух рядом со стрекочущей Паломой, которая зависла в воздухе прямо перед её лицом и с восторгом принимала эти воздушные поцелуи.

— Так мама и правда попросила вас ждать нас здесь сегодня? — спросила я, прижимаясь к пуховой груди Джонатана.

— Именно так она и поступила. Полагаю, вы обнаружите, что ваша мама в курсе всех нынешних событий, — он подмигнул мне. — А теперь поспешите и переоденьтесь, нам пора на праздник!

— На праздник? — вмешалась Лоис, которая вдруг стала выглядеть очень самодовольной. — Можно мне пойти? А Би?

— Можете взять с собой кого угодно, милые мои. Как только придёт Эди, мы отправимся.

— Так Филлис вернулась, точно? Когда папа снова появился на студии, она опять исчезла, и мы с тех пор никого не видели. Я по вам сильно соскучилась.

— Да, Филлис вернулась и пытается прийти в себя и всё наладить, а Геката распорядилась, чтобы сегодня мы устроили большую вечеринку, чтобы отпраздновать её возвращение и поблагодарить всех вас за прекрасную работу.

— Значит, Отродий остановили? Они не будут пытаться снова натворить бед? — с беспокойством спросила я.

Джонатан открыл было клюв, а затем прикрыл его и постучал по нему своими цветными ногтями (на этот раз они были бледно-оранжевыми).

— Всему своё время. Давайте подождём и посмотрим, что скажет Геката, хорошо? А теперь газуем, бегом наверх, надевайте праздничные наряды.

— Ещё кое-что, Джонатан, — вставила я.

— М-м-м? — отозвался он, на минутку перестав смахивать ещё тёплые и на вид очень вкусные печенья с противня на блюдо.

— Никогда не говори «газуем» при Лоис, — хихикнула я, выбегая из кухни.

Пять минут спустя мы вернулись одетыми по-праздничному.

— Теперь, девочки, возьмите по печенью, и мы с Паломой будем ждать вас на той стороне! Не задерживайтесь. — Джонатан уже развязывал фартук, широкими шагами направляясь прочь; Палома летала вокруг него.

— Ну и когда нам надо прийти? — встревоженно крикнула я ему вслед.

— Когда придёт Эди, — было мне ответом. — Мне нужно переодеть фартук. — Это были последние затихающие слова, что я услышала, прежде чем дом снова опустел.

Спустя несколько секунд в дверь позвонили, и я побежала открывать Эди.

— Как ты узнал, что тебе нужно прийти? — Я всё никак не могла поверить, что он здесь.

Эди замялся.

— Понятия не имею. У меня просто возникло предчувствие, что мне нужно так поступить. Я правильно сделал? — с беспокойством спросил он.

— Ты взял с собой школьный джемпер с пентаграммой?

— Естественно. — Эди расстегнул молнию на куртке и показал мне, что джемпер на нём.

— Значит, ты сделал всё абсолютно правильно! Скорей, нам пора на праздник. — Я усмехнулась и взяла их с Лоис за руки.

Мы были очень молчаливы, пока Эди при помощи камушка искал место перепада гравитации. Не знаю, откуда взялась эта молчаливость — от волнения или от предвкушения, а может, от неясного предчувствия, что это может оказаться нашим последним визитом в другой мир. Когда камушек завис над полом, мы дружно сказали:

— Арадия. Арадия. Арадия.