Булгаков

Отзвуки же "Московского чудака" можно найти в более поздних булгаковских вещах - пьесе "Бег" и романе "Мастер и Маргарита". Один из главных героев романа Б. - Эдуард Эдуардович фон Мандро, крупный делец и международный авантюрист, человек с неопределенной биографией: "Происхождение рода Мандро было темно; одни говорили, что он датчанин, кто-то долго доказывал - вздор; Эдуард Эдуардович - приемыш усыновленный, отец же его был типичнейший грек, одессит - Малакака; а сам фон Мандро утверждал, что он - русский, что прадед его проживал в Эдинбурге, был связан с шотландским масонством, достиг в нем высшей степени, умер в почете; при этом показывал старый финифтевый перстень; божился, что перстень - масонский". Мандро даже во внешности наделен чертами сатаны: "грива иссиня-черных волос с двумя вычерненными серебристыми прядями, точно с рогами, лежащими справа и слева искусным причесом "над лбом". Черты этого героя, возможно, отразились в "Беге" в образе "тараканьего царя" Артура Артуровича - авантюриста неопределенной национальности, скрывающего свое еврейское происхождение (кстати сказать, в последующих томах эпопеи "Москва" еврейское происхождение Мандро, на которое есть явные намеки в "Московском чудаке", окончательно выясняется). Как и у героя Б., у Артура Артуровича имя и отчество совпадают и имеют британскую окраску. По тому же принципу в "Мастере и Маргарите" сконструированы имя и отчество директора ресторана Дома Грибоедова Арчибальда Арчибальдовича, который назван пиратом, а в редакции 1929 г. связан с адом непосредственно, а не только в воображении рассказчика, как в окончательном тексте. Похожи и портреты двух героев: Эдуард Эдуардович и Арчибальд Арчибальдович - брюнеты, оба одеты в черные фраки, причем Мандро - "артист спекуляции", часто "топящий" на бирже конкурентов. Артистизм есть и у директора ресторана Дома Грибоедова, которого Булгаков неслучайно сравнивает с пиратом в Карибском море.

Ряд черт Мандро можно найти и в Воланде "Мастера и Маргариты". При первом своем появлении Эдуард Эдуардович похож на иностранца ("казалось, что выскочил он из экспресса, примчавшегося прямо из Ниццы"), одет во все заграничное и щегольское - "английская серая шляпа с заломленными полями", "с иголочки сшитый костюм, темно-синий", "пикейный жилет", а в руках, одетых в перчатки, сжимает трость с набалдашником. Мандро - гладко выбритый брюнет, его лицо кривит гримаса злобы, а при встрече с сыном профессора Митей Коробкиным "вскинул он брови, показывая оскалы зубов", и снял шляпу. Воланд является перед литераторами на Патриарших примерно в таком же виде: "Что касается зубов, то с левой стороны у него были платиновые коронки, а с правой - золотые. Он был в дорогом сером костюме, в заграничных в цвет костюма туфлях. Серый берет он лихо заломил на ухо, под мышкой нес трость с черным набалдашником в виде головы пуделя. По виду лет сорока с лишним. Рот какой-то кривой. Выбрит гладко. Брюнет. Правый глаз черный, левый почему-то зеленый. Брови черные, но одна выше другой. Словом - иностранец". У героя же "Московского чудака" "съехались брови - углами не вниз, а наверх, содвигаясь над носом в мимическом жесте, напоминающем руки, соединенные ладонями вверх, между ними слились три морщины трезубцем, подъятым и режущим лоб". У Воланда похожим образом лицо "было скошено на сторону, правый угол рта оттянут книзу, на высоком облысевшем лбу были прорезаны глубокие параллельные острым бровям морщины". У обоих есть и масонские атрибуты: финифтевый перстень с рубином и знаком "вольных каменщиков" - у Мандро; и портсигар с масонским знаком - бриллиантовым треугольником - у Воланда. Из рассказа Коровьева-Фагота мы узнаем, что дьявол у Булгакова, подобно демоническому герою романа Б., имеет виллу в Ницце.

Как Мандро, так и Воланд наделены рядом черт, традиционных для внешности "князя тьмы", в частности, преобладанием в костюме серого цвета и бросающимися в глаза неправильностями лица.

При этом Мандро лишь символизирует дьявола, выступая по ходу действия в виде нормального финансового дельца, хотя и отличающегося небывалым размахом замыслов. Его инфернальность только подразумевается, Воланд же настоящий дьявол, выдающий себя за иностранного профессора и артиста. Б. характеризовал Мандро как "своего рода маркиза де Сада и Калиостро ХХ-го века".