Булочка с изюминкой

— А потом от его слёз веники ожили и расцвели… Его светлость-то, думаю, давно забыл саму сказку, но они с друзьями, пока были маленькие и играли в рыцарей, очень, помню, впечатлились… И если рыцарь из их отряда давал какой-то обет — свершить подвиг, например, или прославить свою Прекрасную Даму — он восклицал, потрясая игрушечным мечом: «Клянусь Барлоговыми вениками!» Это было очень торжественно и… трогательно. А почему вы об этом заговорили, ценьора?

Не удержавшись, Варвара хихикнула.

— А я-то ещё попросила его запастись вениками… Матеуш, дружище, ваше сердце себя нормально ведёт? Вот и хорошо. Дело в том, что скоро у нас в саду заведётся…

— Барлог! — завопил Пашка.

Дворецкий укоризненно покачал головой. Покосился на молодого ценьора, поправил наставительно:

— Собачка, ценьор Паоло! Ведь я правильно понял, ценьора?

— Ага. Почти.

— Почти «правильно»? Как это?

Варя виновато отвела глаза. Ей было стыдно опять пугать несчастного.

— Почти собачка.

Глава 16

— Шеф, всё пропало! — почти не сдерживаясь, рыдал в переговорник безымянный младший ассистент суольского академика. — Установка погибла, нас депортируют в ближайшие два часа, Эстер Авиларской больше нет… Всё бессмысленно! Ха-ха-ха-ха-ха!..

— А ну-ка, прекратите истерику, — прошелестел в ответ холодный безжизненный голос. — Излагайте по порядку. Слушаю.

— Установка погибла…

— Это я читал. Кто виновник?

— Шеф, я не знаю! Мне показалось…

— Меня не интересуют ваши видения. Говорите конкретно: что случилось? Кто сумел проделать всё на ваших глазах, идиот?

— Шеф, это какая-то потусторонняя сила. Клянусь! Её даже камеры в зале не зафиксировали. Нас просто смело с места каким-то ветром, а машину приподняло и шлёпнуло… Камеры никого не видели, шеф!

— Достаточно.

Интонация сменилась, будто кто-то там, на другом конце связи, брезгливо поморщился.

— Агент Шесть, что с вами? Держите себя в руках. Похоже, что по этому вопросу внятных объяснений я от вас не дождусь. Излагайте далее, по перечисленным пунктам.

Ассистент судорожно вздохнул. Безжизненный голос невидимого босса, обычно вселяющий ужас, в этот раз подействовал, как ни странно, благотворно, успокаивающе, ибо служил подтверждением, что даже в рушащемся на глазах мире кое-что остаётся незыблемым, постоянным. Это, что ни говори, вселяло уверенность. И помогало обрести почву под ногами.

Ассистент академика, он же «Агент номер Шесть» Суольской разведки нервно дёрнул головой, откидывая длинную чёлку — неделями репетированный жест, дабы придать образу помощника учёного определённую индивидуальность. И зашипел, стукнувшись затылком о стену за спиной. Для сеанса связи ему пришлось уединиться в крошечной кладовой Геомузея, предназначенной для хранения швабр, веников и прочего инвентаря, но незадачливый шпион, привыкший за несколько лет к простору лабораторий и государственных квартир, всё время забывал о теперешней тесноте. Однако сейчас ему пришлось сдержать готовое сорваться с языка ругательство, чтобы не навлечь на себя неудовольствие или, того хуже, язвительные насмешки собеседника.

— Илларийцы вычислили источник резонанса, шеф. И заявили протест. Хотели изъять установку, как опасную, убедились, что она разрушена, но конфисковали всё даже в таком виде, до последнего винтика. А нам приказали покинуть страну не позднее, чем через два часа… уже час сорок пять минут. Команда пакует вещи и документацию. Нота протеста от самого Эдварда послана в наше посольство и продублирована нашему правительству. Шеф, это провал!

— Это всего лишь технические накладки, болван, — спокойно ответили ему. — Они случаются даже с самой надёжной маготехникой. Наши дипломаты замнут скандал, это их дело. Что с герцогиней?

— Ох… — вырвалось у агента. За неимением потерянного носового платка он промокнул внезапно проступившую испарину рукавом до сих пор не сменённой рубашки, изрядно помятой после происшествия в демонстрационном зале. Но сейчас он испытывал явное облегчение. Ему не ставят в вину бунт машины и последующую катастрофу! А уж за шлюшку Эстер он, понятное дело, ответственности не несёт.

— От подземного толчка в столице пострадало три здания…

— Это я знаю.

— Герцогиня… бывшая герцогиня в это время как раз выезжала с подземной стоянки своего дома. То есть, не своего… Герцог оставил ей квартиру в элитном доме, тот и тряхнуло. Обрушилась скульптура, украшающая фасад, и протаранила мобиль герцогини… бывшей герцогини. Её придавило насмерть. Но, шеф… — Агент перешёл на торопливый шёпот: — Наши люди говорят, что неподалёку крутились парни Ремардини, скорее всего — это они её… Может, эта статуя рухнула бы и без всякого землетрясения, просто толчок сыграл им на руку?

Наступило молчание.

— Возможно, — наконец, с неохотой согласился собеседник. — Как некстати… Она как раз должна была остаться единственной… Смерть действительна?