Бультерьер

Читаю Бернса и слушаю Россини.
Искусство дешево, но дорогого стоит.
Сейчас все заняты спасением России.
Оставим, может, матушку в покое?
Она сама с себя снимала камень,
Ей лишь бы горлопаны не мешали.
Победа, господа, будет за нами,
Как говорил родной товарищ Сталин.

За выродка не отвечать родне,
Гнилое яблоко не портит урожая,
Так пусть нам женщины еще детей рожают.
Там разберемся, прав я или нет.

Для меня самое важное — уверенность, что я защищен государством, что мне не лгут, не считают за дурака и что меня уважают. Государство не должно быть вражьим по отношению к своим гражданам. А что у нас даже в мелочах? Захожу в аэропорт — из двадцати двух дверей открыта даже не одна, а только половинка, чтобы двести человек в нее лезли. Я никогда не стану спокойным и уверенным, если буду вынужден проходить через половинчатую дверь.

Ну разве сегодня можно так жить в большом мире? Великая страна — это та страна, которая уважает свой многонациональный народ. А великий народ — тот, кто уважает законы страны, которая его уважает. Территория и население у нас и правда — великие, а вот остальные величины — так себе, ниже среднего. Коммунисты обманывали нас, прикрываясь идеей. Нынешние обманывают, не прикрываясь ничем. Из Анатолия Собчака сделали чудовище. Да Собчак — октябренок по сравнению с любым московским чиновником! Они его притягивают к суду за однокомнатную квартиру для племянницы, а у самих особняки в Подмосковье, которые стоят столько, что надо десять жизней работать на чиновничьей зарплате.

Что же делать? Уехать — самый примитивный выход. Идти во власть, чтобы все переменить, — нет команды. Да и тошнит меня от предвыборных кампаний. Постараюсь делать, что могу, на своем месте — изменять эту жизнь потихоньку. Хочу при жизни увидеть результаты собственного труда. Сегодня же я не узнаю народ, для которого пел столько лет.

Всю жизнь мне казалось, что он меня понимает, разделяет мою боль и любовь. Сегодня я в этом уже не уверен.

Но мне приятна благодарность людей за то, что я живу здесь. Я — российский человек, моя земля — Россия, и никакой другой быть не может. Хотя теперь я очень хорошо понимаю Стравинского, Рахманинова, Бунина, Шаляпина, бесконечно русских и бесконечно честных людей, которые любили свою землю не меньше нас с вами. Но когда народ выбирает такую жизнь, которую ему предлагают различные политические деятели сомнительного толка…

Я не понимаю людей из далеких стран, ратующих за обустройство России, но я понимаю тех, кто не захотел жить в сумасшедшем доме.

И все же я, наверное, не уеду никогда. Помирать собираюсь на ленинградской земле.

Я родился здесь, в северном городе, жил в приличной атмосфере. Пацаны, девчонки — никого из нас не волновало, кто татарин, кто русский, кто узбек. Но в каждом народе есть свои, скажем так, «национал-патриоты», которые ничего, кроме ублюдков, собой не представляют.

Некоторые пеняют мне: «Как это ты можешь говорить, что хорошо относишься к «Памяти»?!» Да не к «Памяти» я хорошо отношусь, вернее, не к ее выразителям национал-патриотических идей, а к тем, кто, будучи членом «Памяти», хочет русскому народу вернуть исконно русские вещи. Я точно так же пойду с «Памятью» восстанавливать русские православные храмы, как с мусульманином — мечети, с евреями — синагоги. Я говорю это к тому, что есть разные люди. Есть, например, Сычев. Тогда при чем здесь русский народ, какие-то его ценности? При чем здесь жидомасоны или сионисты?

Надо хотя бы знать, что такое сионизм, который долгое время преподносили у нас как фашизм. А это лишь стремление объединить евреев в одно государство. И что же в этом плохого? А кричать о жидомасонстве, что, дескать, евреи пьют кровь русских младенцев, так об этом может кричать только ублюдок. Причем свои ублюдки есть и у евреев, и у татар, и у якутов — у всех. Кричат, что народ Якутии требует суверенитета, когда там живут и русские, и якуты. И в большинстве своем это люди нормальные?

Я также не согласен, когда бываю, допустим, в Израиле (хотя понимаю, что и там огромный клубок проблем), с теми, кто оправдывает изгнание палестинцев с земли, на которой жили их прапрапрадеды. А как могут литовцы требовать, чтобы русские люди, родившиеся и выросшие там, убирались из Литвы? Разве нормальные люди могут этого требовать? Я ненавижу Ленина и Дзержинского, так же как Троцкого и Свердлова. И мне стыдно, что последние — евреи. Но они и им подобные — еще не весь народ. А сколько евреев помогало «белому движению» из-за границы? А многие ли знают, что полштаба батьки Махно было еврейским?.. Вот почему подводить все эти дела к национальному знаменателю — глупо, если не сказать больше.