Бум

передавалась в нашей семье. В последний раз о ней упоминалось лет

семьдесят назад. Затем тетрадь исчезла, а сейчас вот объявилась. Так что,

Машка, тебе предстоит стать первооткрывательницей тайн семьи

Турмоновых. Давай же, начинай, не томи.

-Сама-то читала?

-Пыталась я, но не вышло. Задумалась я что-то, немного отпраздновала

получение наследства, а потом подумала,- тут подруга икнула, - что ты мне

должна помочь. Давай, начинай!

Я открыла первую страницу и тут мои пальцы нащупали какое-то уплотнение

в обложке.

-Женевьва, что ты спрятала под обложку? Сознавайся!

-Ты что, сума сошла? Когда мне было прятать? Говорю же, что тетрадь

получила только сегодня утром, затем отмечала получение наследства, а

бандероль вскрыла, заметь, не я, а ты. Так, что ты говорила насчёт клада в

обложке?

-Здесь имеется какое-то уплотнение. Там явно спрятан небольшого размера

предмет, Монета, может, какая. Давай ножницы тащи. Постараюсь достать,

что там нащупала.

Женевьва убежала искать инструмент. Зинулю крайне заинтересовало всё

происходящее, и она даже на время забыла о мести мужскому роду. Что и

говорить, даже я, не отличающаяся особым любопытством, была

заинтригована.

-Держи, - Женевьева протянула маникюрный набор, - давай скорее, не то

умру от нетерпения.

Собрав самообладание в кулак, сделала надрез, ещё один, ещё и мне в руки

выпал медальон жёлтого цвета.

-Ничего себе, видимо золотой, старинный к тому же. Уйму денег должен

стоить, - присвистнула Зинаида.

-Маш, дай, дай, дай - жалобно простонала подруга.

-Держи свой раритет.

Женевьева выхватила у меня медальон, нажала на кнопку и крышка

открылась.

-Ну, что там? - не вытерпела Зинаида.

Я взглянула на Жэку и была поражена тем, как выглядела подруга: на её лице

отразилась столь сложная гамма чувств, что нельзя было определить, рада

она тому, что увидела в медальоне или совсем наоборот. Мне показалось, что

та на время потеряла дар речи

-Ау, подружка, проснись. Что ты там нашла? Давай, показывай скорее - жуть

как интересно. Ну же, Женевьева, - простонала, сгорая от любопытства,

Зинаида.

Наша подруга не могла произнести ни слова и внезапно, завалившись на бок,

потеряла сознание. Ничего себе подарочек! Что же там такого, если люди

лишаются чувств?

-Зин, беги за нашатырём и захвати стакан водички.

Общими усилиями нам удалось привести Женевьеву во вменяемое состояние.

-Вот, смотрите, - нам протянули медальон.

Зинаида как самая любопытная первой схватила его и тут же выронила.

-Ничего себе приехали!

-Что там такое, скажите, наконец, - я подняла медальон и, открыв крышку,

только и смогла произнести, - Женевьева, ты и там успела наследить.

Разглядев изображение, вернее женский портрет, помещённый внутри

медальона, я поняла, что так испугало и удивило подруг: на портрете была

изображена Женевьева во всей своей неземной красе. Правда, платье на ней

было несколько устаревшего фасона, и фасон этот устарел лет этак двести

назад. Под портретом проглядывала надпись на французском. «Моему

незабвенному Полю. Помни обо мне и в России. Твоя навеки Женевъева».

Хорош подарочек!

Может она путешественница во времени? Если нет, как объяснить такое

потрясающее сходство?

Первой пришла в себя Зинаида:

-Я думаю, всем необходимо слегка перекусить.

Зина всегда предлагала поесть, когда начинала нервничать. На сей раз, её

предложение было принято с полным восторгом. Мы переместились на

кухню. На столе появилась бутылочка наливки. Никто не отказался. После

трёх стопок мы пришли в чувство, и наконец-то смогли вновь приступить к

чтению нашей тетради.

«Здравствуй, моя далёкая правнучка. Я думаю, твоё имя Женевьева. Если да,

то можешь читать и дальше, а если нет, не стоит утруждать себя изучением

всего, что написано. Я так хочу вернуться вновь в мою далёкую Францию,

которую покинул, поддавшись романтическим настроениям и оставив там

свою возлюбленную Женевьеву, своих родителей, сестру и друзей.

Всё же я верю, что ты есть. Как бы мне хотелось увидеть тебя, но время

безжалостно: оно никогда не подарит мне такой возможности. Я просто

уверен, что ты похожа на двух женщин сразу - тех, которых я любил больше

жизни. Первая - моя невеста, оставшаяся в далёкой и такой недоступной для

меня Франции, вторая - моя русская жена и мать моих детей. Наверное, ты

стала такой же красавицей, как и моя супруга.

Извини, что-то я разговорился. Ведь ты ещё не знакома со своим

прапрадедушкой. Изволь представиться. Я являюсь последним

представителем по мужской линии славного рода маркизов де Турмон».

-Ничего себе, Женевьева, ты у нас оказывается ещё и маркиза. Вот это да! - с

завистью произнесла Зинаида.

-Хватит болтать. Давай, Машка, читай дальше.

-Слушайте, но прошу не перебивать.

«Случилось так, что к началу 19 века от рода де Турмон осталась только наша