Бумага и огонь

– Но у нас нет времени, Томас. Нам надо уходить, – сказала Глен. – За нами придут. – Ее напряженный голос убедил Джесса молниеносно, и он потянул Томаса за руку к двери. Молодого человека невозможно было бы сдвинуть с места, если бы тот начал сопротивляться, однако Томас последовал, хоть и неохотно, к выходу, все еще глядя на свои чертежи и пытаясь их запомнить. Но как только они вышли из камеры, Томас повернулся к двери, прижался спиной к решетке и сделал тяжелый вздох, дрожа, будто бы наконец-то осознал, что все происходящее сейчас не сон, что и правда теперь он был свободен.

И Джесс не мог сдвинуть его с места, как ни старался.

– Томас? – Он старался говорить тихо, уверенно и спокойно. – Мы не можем здесь останавливаться. Солдаты скоро придут, и тогда мы все окажемся за решеткой. Надо уходить.

– Знаю, – ответил Томас. Он зажмурился, а потом снова открыл глаза, и его взгляд блеснул, фокусируясь. – Это не галлюцинация, правда? Вы действительно здесь. Это правда.

– Да. Это правда.

Томас молча зарыдал, и Джессу хотелось побить тех, кто был виновен в нынешнем состоянии Томаса. Очень хотелось.

– Идите вперед, – сказал Джесс, обращаясь к Санти, который шагал первым вместе с Глен. – В полу есть металлический люк, который раньше использовали для сточных вод. Найдите его и откройте. Через него мы попадем в канализацию, что идет внизу. Я оставил указатели у нужных поворотов. О, и там еще лев. Надеюсь, он до сих пор отключен. Я разобрался с ним прошлой ночью. – Странно, но теперь лев казался Джессу наименьшей из его проблем.

– Еще один? – Халила повернулась к нему с широко распахнутыми глазами. – Когда ты выяснил, как отключать их?

– Когда Дарио чуть не погубил меня в гробнице Александра Македонского, – ответил Джесс. – У него спроси.

Халила повернулась, чтобы все выяснить, но Дарио выставил руку, призывая ее молчать.

– Ради всего святого, спроси позже, пустынный цветочек, – сказал он до того, как Халила успела задать вопрос. – Знаю, твое любопытство сильнее твоих инстинктов самосохранения, но, кстати сказать, я сам до сих пор не знаю, как он выжил. Я сбежал, спасая свою жизнь, как любой здравомыслящий человек.

– Но Джесс не сбежал!

– И это лишь подтверждает мои слова.

К ним повернулся Вульф, его черная мантия вилась вокруг него, словно буря, а сердитые глаза уставились, словно кинжалы. Он, подумал Джесс, выглядит обреченным, хотя его можно понять, ведь именно здесь ему вряд ли удастся заглушить воспоминания о времени, проведенном в тюрьме.

– Вы думаете, это все игра? – поинтересовался Вульф.

Даже Дарио тут же умолк, услышав гневный голос профессора и то, как этот голос дрогнул посреди фразы. Он дрожал. На лбу у него блестел пот, хотя выражение его лица было хладнокровным. Санти, все еще будучи начеку, обернулся и положил руку Вульфу на плечо, профессор сделал сдавленный вздох и кивнул.

– Тут есть кто-то еще? – спросил у Томаса Джесс. – Другие заключенные?

– Да, – тихо ответил Томас. Он глядел на Вульфа так, словно отлично его понимал. Словно видел в нем свое собственное отражение. – Несколько человек. Мало кого держат тут долго. Их… уводят.

– Отпускают? – спросила Морган.

Томас покачал головой. Джесс больше не хотел ничего спрашивать.

Все теперь спешили убраться отсюда и старались говорить как можно тише. Джесс пока не слышал звуков погони, однако был уверен, что в любой момент все может измениться. Тюрьма оказалась больше, чем Джесс предполагал: впереди тянулся длинный, прямой коридор, вдоль которого располагались камеры, некоторые из них были заняты. Джесс не мог заставить себя заглянуть ни в одну из них – не мог, потому что боялся, что увидит лицо какого-нибудь знакомого. Халила же посмотрела за одну из решеток. Она замерла и схватилась за железные прутья, долго вглядываясь в темноту камеры. Когда же она повернулась к Джессу, то на ее глазах выступили слезы.

– Мы должны их освободить, – сказала она. – Пожалуйста. Помоги…

Джесс вытащил связку ключей, но руки его дрожали и не слушались. Бесполезно. «Сконцентрируйся», – приказал себе Джесс, однако не был уверен, что у него это получится. Слишком много всего происходило, слишком быстро все происходило. Дарио молча взял ключи и начал подбирать один за другим к замку. Бедолага, сидящий за решеткой, кажется, даже их не замечал. Джесс не мог разглядеть, какого человек был возраста или хотя бы пола: в углу камеры было слишком темно, и заключенный был прикован цепями, как и Томас.

Ключи не подходили.

– Может, ключ у одного из других стражников. Я проверю, – сказал Дарио и отправился в том направлении, откуда они пришли. Разумеется, Дарио не успел уйти далеко. Он внезапно развернулся и побежал обратно. – Нет времени, – сказал он. – Подкрепление здесь. Уходим. Уходим!

– Но… – Халила выглядела отчаянной. Дарио схватил ее за руки и потащил подальше от темницы. – Нет, мы не можем…

– Придется. – Дарио ее не отпустил, когда она попыталась выдернуть руки. – Халила. Querida[30]. Посмотри на меня. Мы не сможем никому помочь, если умрем!