Бумага и огонь

– Сдайтесь сейчас, и тогда, быть может, архивариус проявит милосердие, – сказала она.

– Милосердие? – Голос Санти звучал так же мрачно, как пятна старой крови на стенах. – Оглянись. Тебе все еще кажется, что Библиотека способна проявлять милосердие? Стреляй. Тебе придется, если хочешь меня остановить.

Она выстрелит, понял Джесс. Она не Санти. И не Джесс.

Она не готова была признать, что мир вокруг нее состоял изо лжи, а работа всей ее жизни оказалась работой на дьявола.

Джесс выстрелил, но было уже слишком поздно. Зара выстрелила в тот же самый момент, когда пуля Джесса пронзила ее броню.

Зара и Санти рухнули на пол одновременно.

Записки

Текст письма фараона Птолемея II, адресованного архивариусу Каллимаху, во времена его правления, да будет его имя жить вечно

От писца фараона Птолемея II его превосходнейшему слуге Каллимаху, архивариусу Великой библиотеки, на двенадцатый год его славного правления:

Великий царь Птолемей, Свет Египта, желает поделиться с вами своей великой мудростью относительно вопроса верности Великой библиотеки, ее священного дела, преданного трону Египта, благословленного богами с первых лучей рассвета на вечном Ниле.

Его мудрость заключается в том, что Библиотека должна существовать, чтобы всегда прославлять Египет и фараона, и любая мысль о том, что Библиотека может стать самостоятельной силой, является опасным шепотом еретиков, который должен быть уничтожен.

Знания не являются единственной целью. Все, что вы делаете, должно восхвалять фараона, да будет священно его правление и его служение богам и людям Египта.

Так он говорит, делясь своей великой и божественной мудростью.

Пояснение к данному документу от архивариуса Каллимаха, направленное профессорам Великой библиотеки