Бумажная гробница

Полицейский недоуменно переводил взгляд с Вальтера на комиссара, потом Краст тоскливо посмотрел на обоих, жестом отослал подчиненного и терпеливо дождался, пока журналист приблизится, переложит кипу бумаг со стула на стол и усядется на освободившееся место. После этого Краст швырнул на стол влажный платок и заговорил, по-бычьи склонив голову:

— Как ты сюда проник? Ты знаешь, что там, внизу, банда твоих коллег и сообщников по «черной хронике»? Скандалисты и нахалы, самые отъявленные в итальянской прессе. Как они не разорвали тебя на куски?

Вальтер повертел в руках комиссарскую печать и машинально опустил ее на стол. Краст спокойно приподнял свой носовой платок, на уголке которого красовалась черная печать «Римская Сыскная Полиция — Старший Комиссар», и бросил его в ящик стола.

— Ну, и как же ты попал сюда?

Журналист закурил и объяснил, что встретил Санну, который провел его через служебный вход.

— Послушай, Вальтер. Надо увести их отсюда. Тебя это тоже касается. Я не могу сделать исключение, только потому, что мы друзья.

— Какое исключение? — Я явился на допрос.

— Не валяй дурака и убирайся.

— Но ты должен меня допросить. Иначе, завтра в газете появится статья под заголовком «Почему полиция пренебрегает важными показаниями?» Да, кстати, ты читал последнюю газету?

Краст, уже взбешенный, порылся в столе, вытащил газету «Рома-Сера» и сунул ее под нос Вальтеру.

— Взгляни на эту чушь: «Известный гангстер убит в своем кабинете». И еще: «Война гангстеров за наркобизнес», «Полиция топчется на месте». — Он скомкал газету и швырнул ее в корзину для бумаг.

— Это твое творение?

Вальтер отрицательно покачал головой.

— Это идея директора. Он считает, что публика любит, когда полиция топчется на месте, по крайней мере в первую неделю после преступления.

— Чудесно! Но кто дал тебе право печатать всю эту чушь о наркобизнесе?

— Конституция республики. И тот факт, что я кое-что раскопал. — Он порылся в карманах и вытащил лист бумаги. — Вот, взгляни-ка.

Краст пробежал глазами листок Вальтера, потом извлек из толстой папки другой лист и начал сравнивать с первым. Через несколько минут он поднял голову.

— Кто дал тебе этот список?

Вальтер потянулся через стол, но комиссар накрыл бумагу ладонью.

— Кто дал тебе его?

— Я не могу сказать: это профессиональная тайна.

Краст пренебрежительно фыркнул и так живописно выразился насчет журналистской этики, что Вальтер расхохотался.

— Не волнуйся: у меня есть копия, — добавил он, когда комиссар спрятал оба списка в стол. — Есть что-нибудь новое?

— Пока обычная рутина. В кабинете Перелли нашли несколько отпечатков: его собственные, Джелли Ролла, твои, пианиста и еще двух неопознанных лиц. На статуэтке никаких следов, на сейфе тоже, кроме твоих, разумеется. Анализ одежды тех, кто был в клубе, тоже ничего не дал. Сейчас проводим более сложный анализ на базе химических реакций, но это потребует времени.

— А одежда синьорины Бургер?

— Ну, разумеется.

— Ты уверен, что тебе дали именно ту, в которой она была в тот вечер?

Краст снисходительно пояснил, что это подтвердила гардеробщица и два официанта.

— А медицинское обследование?

— Ничего интересного. Перелом последнего шейного позвонка и основания черепа. Смерть наступила мгновенно. Кровоподтек на подбородке, но, возможно, он получил его при падении. Исследования внутренних органов и потрохов еще не закончены, но я думаю, вряд ли будет что-то новое.

— А Джелли Ролл Масиас? — спросил Вальтер. — Вы отпустили его?

— Я ничего не мог поделать, Вальтер.

Журналист достаточно хорошо знал Краста, чтобы понять, что тот не нашел ничего интересного, но все же спросил об этом.

— Увы, пока ничего… Мы проверили всех, кто мог иметь к этому отношение. Задержали десяток типов, у которых было слабое алиби. Впрочем, для подобной публики именно железное алиби можно считать подозрительным. Короче, пока все в тумане. А полчаса тому назад меня вызвал шеф и устроил головомойку из-за семейки Бургера.

— Ого! Значит, зашевелились, — оживился Вальтер и потер руки.

— Послушай, — начал Краст, но в этот момент зазвонил телефон. Комиссар схватил трубку так, будто собирался вырвать ее с корнем.

— Краст слушает! — рявкнул он. Несколько мгновений молчал, затем взорвался:

— Что?! Говорите громче. Кого?! — и сунул трубку Вальтеру. — Это тебя. Сумасшедший дом, а не полицейское управление.

В дверь просунулась голова полицейского:

— Синьор комиссар…

— Нет! — воздел руки Краст. — Это не управление полиции! Это портовый бордель.

Вальтер взял трубку.

— Кто говорит? А, это ты… И где он теперь? Да, сейчас приеду. — Он быстро встал. — Пока, старина. Спасибо за информацию. Возможно, зайду позже.

— Что случилось?

— Пустяки. Одно дело, которым я сейчас занимаюсь.

— Не темни. Чую, что это связано с делом Перелли.

Вальтер улыбнулся, приветственным жестом вскинул руку и исчез за дверью.

2

Франко Мартини ждал его у порога редакции.

— Где он?

— В кабинете зама. Я уложил его на диван, на него больно смотреть. А кто он такой?

Вальтер не ответил и спросил:

— Когда он пришел?

— Минут за пять до того, как я тебе позвонил. Но все же объясни, что происходит.