Бумажная роза

Ольга сняла фартук, сказала Костику: «Подожди, я сейчас!», зашла в дом и вынесла что-то, завернутое в бумагу. Протянула Костику со словами:

– Возьми, будет вам к обеду!

Но мальчик в испуге шарахнулся в сторону, даже прикрылся руками со словами:

– Нет, нет! Тетя, нам не надо, у нас все есть!

Ольга положила обратно сверток на крыльцо и со словами: «Ладно, позже возьмешь» – скомандовала:

– Пойдем!

Костя поверил этой тете. Он еле поспевал за ней, не знал, куда они идут, но шел.

А Ольга всю дорогу неизвестно кому выговаривала:

– Совсем человечность потеряли! Так не только детей – людей всех перепугать можно!

Ведя за руку Костика, Ольга зашла в кабинет к председателю. Невероятно изумился Юрий Антонович такому тандему. До этого он все еще работал над своим многострадальным докладом. Отодвинув в сторону бумаги, председатель вопросительно глядел на вошедших, ожидая, что будет дальше. Ольга подтолкнула Костика вперед и, выговаривая чуть ли не по слогам каждое слово, сказала:

– Юрий Антонович! Вы должны это знать: в нашем поселке более воспитанного мальчика, чем этот, – нет!

После чего торжественно положила на стол перед председателем невзрачный букетик, уже основательно измятый.

– Ничего я не пойму, Трусова. Что за траву ты мне положила?

На лице женщины отразилось негодование, и она с презрением в голосе ответила:

– Это не трава! Это – цветы, не видно разве? А подарил мне их сегодня вот этот молодой человек. Я и не припомню уже, когда мне дарили цветы. Его зовут Костя. А пришли мы к тебе, Юрий Антоныч, чтобы исправить ошибку, которую ты допустил в своем председательском кресле!

Удивлению Юрий Антоныча не было предела: он никак не мог разглядеть среди этой травы цветы, и потом – какая ошибка? И как эти двое могут ее исправить?

А Ольга Трусова продолжала:

– Я что, не имею права приготовить котлеты и отдать, кому захочу? Это что же творится такое? Я отдала кастрюлю с котлетами вот этому мальчику. Он должен был принести мне ее вечером. Так эта балаболка Танька увидела во дворе Зинаиды кастрюлю и приволокла мне! Кто ее просил? А потом тебе написала заяву. А ты, Юрий Антоныч, хоть я тебя и уважаю, – опростоволосился, потому как поверил этой Сидякиной!

А детки у Зинки замечательные. Ты бы видел, как сегодня Костик дарил мне цветы, как принес мне козьего пользительного молока. Сказал: «Пейте, тетя Оля!» Да обойди весь поселок – не найдешь такого обходительного мальчика!

Ольга прижала голову Костика к себе, а председателю скомандовала:

– Давай пиши опровержение сейчас же! А потом телефонируй в район. Чтобы они там успокоились и не приезжали сюда. Нечего пугать детей.

Трусова в порыве чувств чмокнула Костика в голову, шепнув ему на ухо: «Не волнуйся, сынок, никто вашу Ушку не заберет».

Председатель начал было отговариваться, мол, Трусова должна сама написать опровержение и расписаться, но Ольга спешила домой – много работы, поэтому не допускающим возражений тоном отрезала:

– Мы тоже грамотные – ты напиши, а я поставлю подпись. Сам накосячил, сам и исправляй! Давай бумагу – распишусь. Главное, звони в район. А мы пошли.

Взяв мальчика за руку, вышла из кабинета, предварительно забрав со стола свой букет.

Юрий Антоныч опять позвал тетю Валю, наказав ей пойти на ферму к Радченковой и на словах передать, что все улажено и никакой проверки не предвидится.

– Скажи, Валентина Петровна, Зинаиде, что Ольга Трусова, владелица кастрюли, аннулировала заяву Сидякиной. Так, что все в порядке. И напомни ей, что с завтрашнего дня может вести в садик девочку.

* * *

С вечера Зина сложила Анюткину одежду в стопочку и напутствовала Костика насчет завтрашнего дня:

– Костя, резиновую лягушку завтра Анюте в садик не давай! Я ее пока спрячу… А то еще затеряется где-то. Это единственное, что ей осталось от мамы…

Зина замолчала, отвернувшись от Костика, вытерла фартуком глаза. Затем продолжила:

– А если будет канючить, скажи, что лягушка будет спать дома и ждать, когда Анюта придет из садика. Я вечером приду пораньше, вместе сходим за Нюшкой. Посмотрим, как она там. А дальше ты будешь сам ее забирать.

Когда Зинаида прибежала домой на следующий день, чтобы идти с Костей забирать из садика Аню, старшего нигде не было дома. Сережка увлеченно разбирал недавно подаренный бабой Пашей детский экскаватор, оставшийся от ее внуков. На вопрос, где Костик, Сергей ответил, что Костя повел Нюшку-лягушку в садик.

– И его до сих пор не было? – заволновалась Зина.

– Нет, не было. Но он меня покормил кашей с молоком.

Но Зинаида уже этого не слышала, она бежала к садику.

Помещение детского сада находилось на бывшей территории колхозного правления. Вокруг зеленели кусты жасмина, сирени. Зине бросилась в глаза темная фигурка, согнувшаяся под развесистым кустом жасмина. Подошла ближе. Костик сидел, подперев руками подбородок, и глядел на дорогу, ведущую за поселок.

Зина поначалу испугалась: уж не заболел ли, да так, что не может и домой идти?

– Костя, что с тобой? Что ты делаешь здесь? Почему не пошел домой?