Бумажные крылья

– Мальчишка, – а сама пальцами веду по его скулам, – такой глупый, совершенно глупый мальчишка.

Вытирает с моих щек капли дождя, ведет пальцами по губам и привлекает ниже к себе, заставляя почти лечь ему на грудь.

– Я мокрая вся, – шепчу ему, пока он стаскивает с моих волос резинку.

– Еще не всяяя, – нагло так, прямо в губы, – но будешь. Обязательно будешь.

И на рот мой набросился. В этот раз я уже ждала этого бешенства, этой агонии страсти, от которой начинают дрожать колени и сыплются искры из глаз. А он языком вбивается глубже и волосы мои мнет, тянет, сжимает. И меня ведет от этого, меня просто трясет в лихорадке от мгновенно вспыхнувшей жажды, ловлю его губы пересохшими губами, жадно кусаю язык, потеряв весь стыд и контроль. Отрывает от себя, удерживая сзади и глядя в глаза, облизывая влажные губы и тянет вверх, заставляя приподняться, чтобы зарыться лицом в мое мокрое платье, кусая вытянувшиеся от холода и возбуждения соски через мокрую материю. И я впиваюсь пальцами в спинку кровати, изгибаясь, чтобы подставиться его рту, чувствуя, как он нервно дергает вниз край декольте, путаясь в пуговицах. Застонал сам, когда поймал голый сосок ртом, втянул в себя, а я голову его руками к себе прижала, закатывая глаза от удовольствия. Дааааа, я хотела его рот там. Я хотела его везде на себе. Я бредила, с ума сходила по его порочному рту с этими пухлыми губами. И меня всю подбрасывало, когда он сильно втягивал сосок в рот.

Отстранился слегка назад, глядя на меня все так же снизу вверх с безумием, сверкающим в зрачках. Это уже не грозовое небо — это эпицентр торнадо, и он затягивает меня в воронку своего безумия.

– Сядь на меня, – языком ведет по груди, и я вижу этот наглый язык… этот влажный след от него на коже. О божеее, я сумасшедшее порочное животное, и меня простреливает разрядами электричества от вида этих губ, скользящих по моему телу, – сядь на меня сверху, Оляяя.

Перекинула ногу через его бедра и осторожно опустилась на него, почти не касаясь его тела, и в ту же секунду он сдавил мою талию и рывком усадил на себя. Почувствовала его эрекцию промокшими трусиками и, широко распахнув глаза, встретилась с его взглядом.

– Я хочу тебя, Оля. Я, п***ц, как зверски тебя хочу, меня разрывает, ты понимаешь? На части разрывает от адского желания отыметь тебя.

Я кивала и жадно находила снова его губы, сплетала язык с его языком, чувствуя, как тянет трусики в сторону и с треском сдергивает с меня. Сминает мои ягодицы и сзади касается мокрой плоти, проводит у самого входа, а я дергаюсь от неожиданности, но он держит другой рукой за затылок, целуя, терзая, кусая мои губы, и я трусь сосками о его футболку… так чувствительно, так невыносимо чувствительно. Гладит меня пальцами и вдруг резко вбивает их внутрь под мой хриплый стон, заставляя взвиться, притягивая за волосы к своему лицу.

– Я хочу знать какая ты на вкус. Слышишь? Я хочу тебя попробовать, сожрать тебя хочу.

Сползает вниз, откидываясь на подушку, и я смотрю на его бледное лицо, искаженное возбуждением, как от боли. Понять не могу, что хочет от меня.

Дрожащая, ошалевшая под его взглядом, которым он смотрит на мою грудь, на мои губы и снова в глаза.

– Ко мне иди.

Я наклонилась к его лицу, но он удержал и потянул меня вверх, подхватывая под руки. Когда поняла, чего он хочет, вцепилась в его пальцы, удерживая, но он подхватил меня за ягодицы и подтолкнул выше, заставляя стать над ним на колени, дрожа и покрываясь капельками пота вперемешку с мурашками. Схватилась снова за спинку, тяжело дыша, упираясь в подушку дрожащими коленями и чувствуя, как схватил сзади за волосы и потянул вниз, назад от себя, заставив изогнуться, запрокидывая голову и выпятив грудь, и расползтись коленями в стороны над его лицом. И тут же громко всхлипнуть, когда его горячий язык прошелся вдоль моего лона, между набухшими губами, цепляя пульсирующий клитор. Жестко вибрируя на нем, обводя его вкруговую и сильно надавливая. Вылизывая, дергающийся в преддверии оргазма бугорок, с голодной жадностью, обхватывая сильно губами и всасывая в рот, трепеща кончиком языка и снова жадно всасывая. Эти пошлые звуки причмокивания заставляют стать пунцовой от кончиков волос до кончиков ногтей, а он ласкает меня пальцами у самого входа и с хриплым стоном погружает их в меня, поддевая языком набухший, готовый взорваться клитор, втягивая снова в рот, делая первые толчки внутри меня, заставляя забыть про стыд и извиваться над его лицом, цепляя сосками спинку кровати. Не имея возможности отстраниться, так как он держит мои волосы, фиксируя меня изогнутой и беспомощной. Пока все тело не пронизало так остро, так невыносимо сильно, что я замерла на секунду, а потом с криком забилась всем телом, непроизвольно двигаясь в такт толчкам пальцев и движениям умелого языка.