Бумеранг

В соответствии с этой необычно гуманной политикой несколько поселенцев вежливо сообщили встреченной ими группе не очень-то радушных аборигенов, что они «прибыли для осуществления принципа мистера Уэйкфилда и просят извинить их за вторжение». Разумеется, аборигены не понимали английского языка, но по тону уразумели, что эти длинноносые белолицые не замышляют ничего дурного, и воздержались от применения оружия. Намеренные строго придерживаться заповедей губернатора, поселенцы взяли с собой аборигенов в Аделаиду, чтобы те могли получить представление о благах цивилизации. Вышел страшный скандал — ведь коренные австралийцы ходили нагие, а среди поселенцев было много женщин. Аборигенам предложили надеть рубашки и брюки, но они упорно отказывались одеваться. В конце концов удалось уговорить их закутаться в шерстяные одеяла. И они вернулись к озабоченным соплеменникам, вполне довольные визитом.

Уже в 1839 году губернатор назначил чиновника «для защиты туземцев», поручив ему охранять их интересы и изучать нравы. Этот же чиновник должен был позаботиться о том, чтобы аборигенов обучали «читать, писать, строить дома, шить одежду, выращивать сельскохозяйственные растения, а также всем прочим достижениям нашей цивилизации». Но паче всего он был обязан печься о том, чтобы «привить им знание о господе боге и основах христианства». Не было забыто и телесное благополучие аборигенов: в случае нужды чиновник выдавал больным и престарелым продовольствие и одежду.

Поскольку власти почитали важным обратить аборигенов в истинную веру и цивилизовать их, они при первой возможности поручили заниматься этим различным миссионерским обществам.

Многие аборигены — кочевники, поэтому в Южной Австралии невозможно провести полную перепись населения, но приблизительно считают, что в штате осталось две тысячи пятьсот чистокровных аборигенов и столько же метисов. Лишь около семисот человек живут в двух правительственных резервациях в южной части штата, остальные поселились возле миссионерских станций, учрежденных в огромной области пустынь и степей на севере и западе Южной Австралии[19]. Две станции находятся в ведении южноавстралийской лютеранской церкви, две — в ведении пресвитерианских церквей, четыре — учреждены «Юнайтед эбориджайнс мишн» (сектантское миссионерское общество). Правительственное управление в Аделаиде (его начальник по-прежнему носит титул «защитника») официально призвано контролировать деятельность миссионерских станций, однако на деле очень мало интересуется ими и не располагает штатом инспекторов. Хотя многие налогоплательщики в Южной Австралии против государственной поддержки церкви, в этом случае никто не протестует, считая, что это самый простой и дешевый способ решить проблему аборигенов. Государственные ассигнования миссионерским станциям, распределяемые через Управление по делам аборигенов, составляют всего пятнадцать фунтов в год на каждого школьника-аборигена и двадцать пять шиллингов в неделю на каждого ребенка, находящегося в детском доме. Сверх этого управление выдает несколько тысяч фунтов в год на строительство, ремонт и подобные цели; в остальном миссионерские общества должны обходиться своими силами.

Большинство станций представляет собой несколько зданий тюремного вида с мощными каменными стенами; мрачный вид этих построек усугубляется тем, что их окружает скудная однообразная природа. Разумеется, главное здание — церковь, далее следует школа и спальни тех детей аборигенов, которые находятся всецело на попечении миссионеров. При каждой станции живет не больше десятка семей аборигенов, остальные «прихожане» либо остались кочевниками, либо работают в окрестных поместьях.

Живущие при станциях выполняют черную работу на огороде, в конюшнях, на кухне, получая за это гроши, а то и одно лишь питание. Скупость государства принуждает многие миссии выращивать пшеницу или держать овец, чтобы сводить концы с концами; в таких случаях еще нанимают десяток-другой аборигенов. Жилищами для рабочих служат каменные или деревянные дома с железной крышей. Люди одеты как положено: мужчины носят длинные брюки и рубаху, женщины — дешевые платья. Они обречены на однообразную и унылую жизнь, но им хоть лучше, чем спившимся, отупевшим беднягам в правительственных резервациях Нового Южного Уэльса и Виктории.

Миссионеров часто критикуют за то, что единственный видимый результат их трудов — регулярное посещение аборигенами церкви и умение кстати и некстати тараторить молитвы. Действительно, иные святые отцы нетребовательны. Так, один глава миссионерской станции писал в своем журнале о великих победах христианства: