Бунин, Дзержинский и Я

Это училище, преобразованное впоследствии в прогимназию, а потом в гимназию, он первоначально поместил в своем доме. Кроме сторублевого взноса по должности, он ежегодно одевал на свой счет сорок учениц».

В 1862 году Алексей Васильевич Ермаков был избран градоначальником Мурома. Должность главы городского общественного управления была введена Екатериной Второй. По Указу голова избирался только на два года домовладельцами не моложе 30 лет. И он обязан был выполнять «Особые распоряжения» высшей власти. Позже, к 1875 году, городской голова избирался уже на три года и становился председателем городской Думы. Интересно, что Ермакова первый раз избрали городским головой в 1857 году, но почему-то он отказался от высокой должности. Возможно, он сравнил потребности печального состояния города и свой человеческий ресурс. И как человек честный, сравнил не в свою пользу.

Муромцы, выбирая городского начальника из купцов и требуя успешности в его делах, креативности и честности и, видя все это у Ермакова, во второй раз выдвинули его. Он согласился и стал двадцать третьим градоначальником города Мурома.

Есть разные варианты подхода человека к новому делу: он долго присматривается к ситуации и обстоятельствам, или быстро разделывается с проблемами, подписывая груду бумаг, принимает жалобщиков, уставших от обещаний предыдущего начальства, или ездит, ходит, смотрит, говорит, грозит среднему чиновному звену, а дни уходят все дальше от магистрального дела. Не уловил, не увидел его… И время исподволь, неумолимо формирует негативный образ такой деятельности. В случае с Ермаковым его встреча с чиновником особых поручений Министерства внутренних дел Евгением Васильевичем Богдановичем оказалась судьбоносной. Видя в Ермакове горячее усердие, одушевленное патриотическим стремлением к пользе общей, и желание начать свою влиятельную службу с крупного и стопроцентно необходимого для города дела, Богданович, угадав эту мысль Ермакова, как бы воодушевил ее: «Мурому нужен водопровод», – сказал он.

* * *

Ермаков не терял ни минуты. Что касается его собственного капитала, он решил вложить часть его в это крупное и нелегкое дело. Поначалу он сделал ошибку, решив, что водопровод нужен только для борьбы с пожарами, и потому воду можно брать из Оки, а потом сообразил, что вода-то нужна и людям, а во время весеннего половодья и осенних дождей она непригодна для человека.

В мае 1863 года у Ермакова уже работал инженер-подполковник Егор Иванович Ержемский. Он сделал в короткое время план всех работ и сразу выбрал место для водонапорной башни и фонтанов. Тогда же решили отыскать на берегу реки родники. Такие источники с изобильной водой хорошего качества нашлись на берегу Оки немного выше церкви Николы Мокрого. Там было решено устроить сборные колодцы и водокачку.

Ержемский был характера крепкого и быстрого. Он скоро составил план устройства и потребовал от Ермакова, чтобы никто не вмешивался в его работу. И 11 июля заложили фундамент водонапорной баши. В ее основание замуровали записку. Вот ее текст:

«В благословенное царствование Императора Александра II положено основание водонапорной башни на капитал, пожертвованный городским Головою Александром Васильевичем Ермаковым по составленному проекту инженером подполковником Егором Ивановичем Ержемским в лето 1863 Июля 11 дня, в память сего полезного учреждения.

Отныне и во веки веков да будет башня сия именоваться башнею гражданина Ермакова».

Ермаков посылает своего строптивого, но талантливого инженера за границу – в Берлин и Гамбург, чтобы купить машины, части для фонтанов, чугунные трубы для нагнетательной линии от водокачки до водонапорной башни. Кстати, эта башня – не только памятник архитектуры, но и памятник Ермаковскому времени. Никто и никогда больше такой башни не построит, ибо сегодня водопроводы имеют лица современные.

Одним словом, все шло замечательно. Но есть в нашем русском характере что-то непонятное, когда он обязательно позавидует чужому успеху. Быть может, это и неплохо, – этакая деловая ревность, тайная соревновательность. Но часто за этим стоит в ущерб всем и всему известное: «Сам не гам и другому не дам».

Итак, с одной стороны появляется Указ Сената о возведении Ермакова Алексея Васильевича в потомственное почетное гражданство. Это в сентябре. А в октябре вдруг приходит запрет на строительство водопровода. Владимирская губернская строительная и дорожная комиссия потребовала рассмотрение чертежей водопровода, объяснений, в частности, «…кто будет содержать в будущем содеянное». Комиссия предположила, что «от водопроводного дела будут безобразия в городе и неудобства для жителей».