Бунин, Дзержинский и Я

Помните это начало советских депеш,
Головокружительное: «Всем, всем, всем!»
Словно голодному говорят: «Ешь!»
А он, улыбаясь, отвечает: «Ем!»

…И слово «Гражданин», звучит так,
Словно его впервые выдумала грамматика.
Русская революция, – юношеская, целомудренная, благая,
И проходит по тротуарам, простая,
Словно ангел в рабочей блузе…

В деталях разговоров моих домашних и в смысле стихотворения прекрасно просматривалось Время, в котором жил мой отец.

2

Наверное, это стихотворение знал и тот человек, который взял псевдоним, схожий с фамилией и именем моего отца.

Статью я начала читать в троллейбусе, ничего не запоминая и не очень понимая. Отвлекало, гипнотизировало дергало все внутри то, что двух разных людей звали одинаково. Один из них был моим отцом. Но признаться честно, отцовское ушло в прошлое, отстранилось от моей памяти и жизни. Но в совпадении, одинаковости было что-то таинственное, тем более, что человек, о котором шла речь в журнале, был мне совершенно неизвестен.

Оказалось, что герой статьи родился в Германии. В одной из газет было напечатано: «Извещаем о рождении крепкого, жизнерадостного врага государства… И хотя он родился на немецкой земле, у него нет родины. Мальчик будет воспитан в рядах социал-революционой армии». Так заявили родители ребенка. Это был 1898 год.

Жизнь его сложилась крайне сложно, подстать веку. Отец – известный деятель российской и германской социал-демократии, легендарный миллионер, известный не только в Европе, но и за ее пределами – А. Л. Парвус – Гельфанд. Мать, по убеждениям социал-демократка, увозит сына в Россию, где строится первое, народное, невиданное в мире, государство.

Он окончил среднюю школу в Одессе в 1916 году. В 1919 году принимал участие в партизанской борьбе с белым движением и до двадцатого года оставался в белой Одессе на полулегальном положении. Летом 20-го года с продовольственным маршрутом в качестве конвоира со всеми осторожностями пробирается в Москву. В этом же году поступает на экономический факультет Петроградского университета. Далее, восемь лет, с 1922 по 1930 годы работает в Народном комиссариате иностранных дел. Широкую известность он получает, как журналист «Известий ЦИК СССР». В это же время он принят кандидатом в члены ВКП(б). В феврале 1935 года Евгения Гнедина назначают первым секретарем посольства СССР в Берлине.

И вот роковая дата – 1939 год. Евгения Гнедина, уже заведующего отделом печати МИД СССР арестовывают. Тюрьма, лагерь, ссылка. После смерти И. Сталина – реабилитация и восстановление в рядах партии.

До самой смерти в 1983 году он продолжает заниматься литературной и журналистской деятельностью, ведя большую правозащитную работу. Он считал, что за свои права человек будет бороться столько, сколько существует жизнь на земле. Только формы этой борьбы будут меняться.

3

Эта сухая биография пусть будет для историков. Но есть в ней моменты для любопытных и взволнованных ею, как я. Эти моменты говорят о том, что Евгений Гнедин был человеком мужественным, честным, мыслящим, сильно чувствующим и обладающим душевным равновесием.

Вот некоторые ситуации.

Он в Москве. К нему должна приехать невеста. И он глубоко преданный строительству нового социалистического государства, но не чувствующий себя убежденным большевиком, открыто пишет невесте: «В Москве жизнь и порядок в городе, уклад и даже течение культурной и духовной жизни организуется и направляется советской властью, т. е. коммунистической партией…т. е. проводниками идеи диктатуры пролетариата, т. е. сторонниками полного покорения личности государством… Москва диктует законы, на все налагает свою руку толпа, масса… Мы встретимся в городе, где многое невозможно, если оно не неугодно государству, где свободная личность сталкивается с волей коллектива…Я убежденный сторонник Советской власти, но я – не коммунист. Я не могу слиться с коллективом, с подавлением личности массой».

Заметим, он был близок с коммунистами еще в Одессе, потом в Петрограде и в Москве, но в ВКП(б) не вступал. Его друзья, особенно бывшие подпольщики, этого не понимали. Его интеллигентские колебания закончились в 1955 году, когда он вернулся из заключения и ссылки и начал борьбу за полную свою реабилитацию и снятие ложных обвинений. Став в 1956 году членом партии, он утвердил свою невиновность. Но будучи человеком не канонических суждений, склонный к глубокому анализу, да еще имея романтическую душу, требующую абсолюта, он выходит из партии в 1979 году.

Не безынтересны его отношения с родным отцом, знаменитым Парвусом, который помог Ленину вернуться в Россию. Мать умрет в 1917 году, когда свершилась Октябрьская революция, или, как писали тогда, была «весна революции», а он был совершенно одинок.