Бункер

– Точно тебе говорю, – ответил брат. – Видишь все эти камеры? Здесь нет “темных” зон. Если система распознает попытки заблокировать камеры, включится соответствующая “желтая” тревога, приедет мой местный шеф охраны, попутно отсылая сигнал в охранное агентство. Если же вдруг система увидит любое оружие, будь то нож или пистолет, она снимает его владельца со всех сторон, идентифицирует, тут же рассылает по интернету соответствующие инструкциям сигналы куда надо, а по громкой связи объявляется, что “выявлено оружие, примите меры”… Только один я могу отменить сигнал срабатывания, если наберу нужный тайм-код на компьютере.

Ричард нагнулся к одному из компьютеров.

– Хм, даже не виндовс и не линукс… Своя система?

– Конечно, братец! – торжествующая улыбка озарила лицо Роберта. – Нам вирусы-вредители со стороны не нужны! Написать сюда вирус может только создатель, хаха! Так вот, к чему это я? Если, уважаемые господа, произойдет ранение или убийство кого-либо… А система всех уже проиндексировала и внесла в свою базу данных в качестве гостя бункера (хозяин-то тут один!)… То запускается “красный” уровень тревоги: снимок потерпевшего, снимок преступника и снимок места преступления отсылаются по интернету в охранное агентство и полицейский участок, с которым у нас есть связь, а весь бункер при этом переходит в состояние карантина! Двери блокируются механической заглушкой снаружи, интернет отрубается, питание обесточивается. Я это называю эффектом мышеловки! Пусть мышка и слопала сыр, но она сама же и попалась. Наряд уже в дороге. Доказательства все налицо. Казалось бы – можно отдать всё на откуп правосудию. Но нет, господа, – Роберт злорадно засмеялся, – не тут-то было: воздух пропитывается токсинами в радиусе десяти метров вокруг преступника, потом вентиляцией вытягивается из бункера… Токсины эти – тоже изобретение одного чудака, Ричард. Их почти невозможно обнаружить. Человек с таким же эффектом может задохнуться без наличия кислорода…

– Ты всегда, даже в детстве, отличался болтливостью, брат.

– Это не тот случай! Зато теперь все прекрасно понимают, – и он обвел всех медленным, многозначительным взглядом, – чем грозит ему игра не по правилам! Здесь собрались умные люди. Уверен, что никаких эксцессов не возникнет! Правит миром тот, кто владеет информацией. А говорить я могу всё, что мне заблагорассудится. Слова – одно, а доказательство их – дело другое! Моя корпорация не пострадает в любом случае. Мое дело продолжит вот хоть Джозеф, – он показал всем своего служащего, солидного мужчину в очках, с кучерявыми волосами, – даже если меня не будет… но и моего убийцы не будет более. Так что я спокоен и удовлетворен.

Они шли полутемными коридорами бункера, не спеша, с удивлением разглядывая чудо инженерной мысли – полностью изолированное от окружающей среды сооружение, построенное в глубочайшей тайне.

– Мы пришли. – Сказал Роберт, когда мужчины очутились в зале для собраний. Он почти не отличался от обычного зала любой крупной компании: те же стулья, тот же стол, место для презентаций, картины на стенах. Свет, правда, не такой яркий, насыщенный. Но и его мягкий оттенок способствовал какому-то чувству покоя и безопасности.

По полу заерзали отодвигаемые стулья. Мужчины рассаживались. Начинался долгий и утомительный процесс схватки, итог которой был известен заранее…

***

Маленький невзрачный человек в сером пальто поднялся со своего места и произнес одну только фразу:

– Беттси.

Но произнес ее так, как произносят на похоронах, бросая последнюю горсть земли сверху на гроб, или же на мебельной фабрике, когда изделие готово на 99 процентов и остается, фигурально выражаясь, забить последний гвоздь.

Сэр Малькольм побледнел, лицо его перекосилось. В этот миг мало кто смотрел на него, а в следующий он уже взял себя в руки. Долгие годы правления наложили отпечаток: как матерый разведчик, он в течение нескольких секунд разложил ситуацию по полочкам, просчитал все возможные варианты и, не найдя иного выхода, смирился с поражением – его Лиза ни за что не должна узнать о ней: в случае разрыва отношений с супругой он, согласно брачному контракту, теряет всё. Сейчас же он получает хотя бы утешительный приз.

Роберт смотрел с противоположного края стола, торжествуя. В каком-то смысле он уважал своего противника – тот долгие годы не давал ему как следует развернуться. И вот теперь – минута триумфа! Что ж. Он не будет жесток более необходимого:

– Ваш загородный дом останется за вами.

– А мои сыновья?

– Их мы тоже не станем трогать. Работают хорошо – пусть остаются. Но уже будут работать на меня. Если захотят.

Сэр Малькольм протянул зажатые в руке бумаги акций, дающие теперь полное стопроцентное владение его компанией сэру Роберту.

Роберт поднялся. За бумагами пошел Джозеф.

– Итак, господа… Вот он, последний штрих к завершению нашего дела. Всем спасибо за внимание. На сегодня все свободны.