Бункер. Пыль

«Это было на сгибе твоей правой руки», — сказал Лукас. «Три из них перекрещивались и образовывали маленькую звездочку. Я целовал ее сотни раз».

Джульетта погасила свет и осталась одна в темноте. Она все еще чувствовала, как Лукас смотрит на нее. Она чувствовала, как люди глазеют на ее шрамы, даже когда она была полностью одета. Она подумала о том, что Джордж видит ее в таком виде, и в горле встал комок.

Лукас появился рядом с ней в кромешной тьме, обнял ее, поцеловал в плечо. «Возвращайся в постель», — сказал он. «Прости. Мы можем не включать свет».

Джульетта колебалась. «Мне не нравится, что ты так хорошо их знаешь», — сказала она. «Я не хочу быть одной из твоих звездных карт».

«Я знаю», — сказал он. «Ничего не могу с этим поделать. Они — часть тебя, единственной тебя, которую я когда-либо знал. Может быть, нам стоит попросить твоего отца взглянуть…?»

Она отстранилась от него, только чтобы снова включить свет. Она изучала в зеркале сгиб своей руки, сначала правой, потом левой, думая, что он, должно быть, ошибается.

«Ты уверен, что это было там?» — спросила она, изучая паутину шрамов в поисках какого-нибудь оголенного участка, какого-нибудь кусочка открытого тела.

Лукаш нежно взял ее за запястье и локоть, поднес руку ко рту и поцеловал.

«Вот здесь», — сказал он. «Я целовал ее сотни раз».

Джульетта вытерла слезу с глаза и рассмеялась, задыхаясь и вздыхая от нахлынувших чувств. Найдя особенно обидный узелок на плоти, расположившийся по всему предплечью, она показала его Лукасу, если и не поверив ему, то простив.

«Следующий — вот этот», — сказала она.

Хранилище 1

11

Кремний-углеродные батареи, на которых работали дроны, были размером с тостерную печь. По оценке Шарлотты, каждый из них весил от тридцати до сорока килограммов. Они были извлечены из двух дронов и обмотаны лентой, взятой из какого-то ящика с припасами. Шарлотта взяла по одному аккумулятору в каждую руку и, приседая, медленно обошла склад: бедра дрожали, руки онемели.

Пот струился по ее телу, но ей предстояло пройти еще долгий путь. Как она позволила себе так испортить форму? Все эти бега и упражнения во время базовой подготовки — только для того, чтобы сидеть за пультом и управлять дроном, сидеть на заднице и играть в военные игры, сидеть в столовой и есть помои, сидеть и читать.

Она набрала лишний вес, вот что. И это не беспокоило ее до тех пор, пока она не проснулась в этом кошмаре. Она никогда не испытывала желания встать и подвигаться, пока кто-то не заморозил ее на несколько сотен лет. Теперь она хотела вернуть себе то тело, которое помнила. Ноги, которые работали. Руки, которые не болели бы только от чистки зубов. Может быть, это было глупо с ее стороны — думать, что она может вернуться назад, стать той, кем была раньше, вернуться в тот мир, который она помнила. А может быть, она была нетерпелива в своем выздоровлении. Все это требует времени.

Она вернулась к дронам, сделав полный круг. То, что она смогла завершить круг по комнате, означало прогресс. Прошло несколько недель с тех пор, как брат разбудил ее, и режим питания, физических упражнений и работы с дронами начал казаться нормальным. Безумный мир, в котором ее разбудили, начинал казаться реальным. И это пугало ее.

Она опустила батареи на землю и сделала серию глубоких вдохов. Задержала их. Рутина военной жизни была похожа. Она подготовила ее к этому, это было все, что не позволило ей сойти с ума. Находиться в замкнутом пространстве было не в новинку. Жить посреди пустыни, где небезопасно выходить на улицу, было не в новинку. Быть окруженной мужчинами, которых она должна была бояться, было не в новинку. Проходя службу в Ираке во время Второй иранской войны, Шарлотта привыкла к таким вещам, к тому, что ей нельзя покидать базу, что ей не хочется покидать свою койку или туалетную кабинку. Она привыкла к этой борьбе за сохранение рассудка. Это была не только физическая, но и умственная нагрузка.

Она приняла душ в одной из кабинок, расположенных ниже управления беспилотниками, вытерлась полотенцем, понюхала каждый из трех комплектов комбинезонов и решила, что настало время снова уговорить Донни заняться стиркой. Она натянула наименее обидный из трех комплектов, повесила полотенце сушиться у края койки, а затем застелила свою постель «Эйр Форс Крисп». Когда-то Дональд жил в конференц-зале на другом конце склада, но Шарлотта уже почти освоилась в казарме с ее призраками. Она чувствовала себя как дома.

Дальше по коридору от казармы находилась комната с пилотскими станциями. Большинство из них были накрыты пластиковыми листами. Вдоль одной стены стоял плоский стол, на котором располагалась мозаика больших мониторов. Именно здесь собирали радиоприемник. Ее брат по очереди набирал из нижних кладовых кучу запчастей. Могли пройти десятилетия или даже столетия, прежде чем кто-то заметит их отсутствие.