Бунт

— Итак, парни из этой группы, — произносит отец, напоминая мне, что мы разговаривали о музыкальном фестивале, что в свою очередь натолкнуло меня рассказать о футболках, которые я, как горячие пирожки, продавала на веб-сайте группы, что в свою очередь натолкнуло меня рассказать о плащах, которые я сделала, что в свою очередь натолкнуло меня на мысли о Джоэле, — они все просто друзья?

— Ага, — отвечаю я, воздерживаясь от подглядываний на телефон. — Они действительно крутые.

— Даже этот парень Джоэль?

Я поставила себе за цель говорить о Джоэле не больше и не меньше, чем о других парнях. И все же из чертового невидимого состава мой отец выбрал именно его.

— Папа, — стону я. — Мы что, серьезно будем говорить о парнях?

— Я лишь хочу поговорить о причине, по которой ты продолжаешь пялиться на телефон, — пожимает он плечами, накалывает отбивную и подносит ко рту, чтобы откусить кусочек.

Я включаю беззвучный режим на телефоне и кладу его в задний карман, прилагая серьезные усилия, чтобы провести остаток ужина, уделяя пристальное внимание отцу. Мы говорим обо всем: работе, школе, друзьях, футболе, лазанье, соседях. После нескольких часов совместного просмотра телевизора и клевания носом на диване я переодеваюсь в пижаму, и папа настаивает на том, что уложит меня спать. Он целует меня в лоб и исчезает, закрыв за собой дверь, а я тут же хватаю с тумбочки телефон.

Ничего. Одиннадцать часов вечера и ничего. Ни одного слова.

— Ты мудак, — говорю я телефону. Однако он ничего не отвечает.

Я пишу Роуэн смс:

Не спишь?

Типа того. Что случилось?

На самом деле я просто хотела убедиться, что мой телефон работает. Я рычу и пишу ей ответ:

Ничего. Увидимся утром.

Я хочу позвонить ей и кричать о том, какая Джоэль задница, ведь он не звонит и не пишет мне, после того как мы практически каждый день в течение последних нескольких недель проводили вместе. Но Роуэн и так думает, что я влюблена в него или что-то в этом роде, так что вместо этого я кладу телефон на тумбочку и смотрю на него еще несколько часов, прежде чем, в конце концов, засыпаю.

На следующее утро, когда я не просыпаюсь от пропущенных звонков или смс, или хотя бы от извинительных роз, доставленных к моей двери, я слишком расстроена, чтобы сдерживаться. Сидя на диване Роуэн, я запускаю руку в пакет с чипсами и произношу:

— Не могу поверить, что этот мудак даже не позвонил мне.

— Может он ждет, когда ты позвонишь ему, — предполагает она, переключая каналы на телевизоре.

— Этого не будет.

— Почему?

— Потому что он мужчина.

Она медленно поворачивает голову в мою сторону и поднимает бровь.

— Должен ли он также лишить тебя имущества и права голосовать?

Я бросаю в подругу чипсы, а она смеется и бросает обратно в меня. Мы обе поворачиваемся в сторону телевизора и тратим утро на просмотр всего и ничего, пока она не произносит:

— Я почти проговорилась о том, что живу с Адамом.

Я поворачиваю голову и вижу, как она грызет ноготь. Роуэн смотрит на меня боковым зрением, после чего поворачивается ко мне лицом.

— Я рассказала родителям о дне рождения Джоэля, и случайно ляпнула, что вечеринка была у тебя дома. И мой папа такой: «Ты хотела сказать у вас дома?». И ты знаешь, как плохо я вру... Это было жалко.

— Они купились?

Роуэн кивает головой, хмурится и грызет ноготь.

— Думаю, да.

— Как думаешь, что они сделают, когда узнают?

Она пожимает плечами.

— Наверное, закатят истерику. Скажут мне, что это слишком рано.

— Они захотят познакомиться с ним, — говорю я, стараясь не засмеяться, представляя, как крепкий, любящий футбол отец Роуэн встречается с Адамом, у которого длинные волосы и накрашенные ногти.

— Дело в том, что я хочу, чтобы они познакомились, — произносит Роуэн, вздыхает и поднимает ноги на диван. — Ну, они знают, что мы встречаемся. Я хочу, чтобы они знали, что он тот... Просто немного волнуюсь, что он им не понравится.

— Будет ли это иметь значение? — спрашиваю я, и к моему удивлению, подруга улыбается.

— Не-а.

— Значит, перестань беспокоиться об этом.

Я убираю ее палец ото рта и добавляю:

— Если родители познакомятся с Адамом, и он им не понравится, не принципиально. Но, если это поможет, я думаю, они полюбят его.

Я встаю и направляюсь в комнату Роуэн. Ее ногти в полном беспорядке, не могу больше смотреть на это. Полировка и опиливание ногтей будет лучшей тратой времени, чем болтовня о Джоэле.

— Думаешь?

— Ага.

— Откуда ты знаешь?

Я возвращаюсь, улыбаясь ей.

— Потому что твои родители любят тебя. Как и Адам.

Я трачу день на то, чтобы сделать подруге маникюр, и пытаюсь ненавидеть ее за то, что она постоянно получает сообщения от Адама. Я пытаюсь отвлечься, разговаривая с ней о Кит и о том, как странно повел себя Шон — Роуэн тоже это заметила, — но это не помешало мне отметить, что мой телефон остается болезненно тихим, тогда как телефон Роуэн звенит, пищит и пиликает, как выигрышный лото-автомат. К тому моменту, как вечером я забираюсь в постель, у меня складывается мнение, что произошедшее между нами с Джоэлем — случайность, и он забыл обо мне.