Бунт османской Золушки

С Исмаилом они встретились в условленном месте. Уже стемнело, с моря подул сильный ветер. Зато он разогнал тучи, и луна освещала уснувший город, словно зажженный факел. Ичоглан и слуга Турхан-султан встретились в порту, шпион Юсуфа служил на одной из торговых галер матросом. Завтра он должен был выйти в море после того, как погрузят товар. Они идут в Хайфу, где стоят боевые галеры мальтийских рыцарей, и будут там раньше, чем до порта доберется кизляр-ага с наложницами, чтобы продолжить паломничество в Мекку уже по суше.

– Где твой человек? – спросил Исмаил, скрываясь в глубокой тени, в одной из ниш, потому что луна и не собиралась прятаться за тучи.

– Вон он, – Юсуф кивнул на мелькнувшую тень и шагнул вперед, давая луне себя осветить. И обернулся: – Давайте ваше письмо, эфенди.

– Сначала покажи свое.

– Вот оно, – Юсуф достал послание Турхан-султан и шагнул обратно в тень, к ичоглану.

– Ты его читал?

– Да, эфенди. Здесь сказано, что на галеоне вместе с кизляр-агой будет фаворитка повелителя и ее сын, шехзаде.

– Да, Турхан хитра, – усмехнулся Исмаил.

– А где ваше письмо?

– Сначала награда, – Исмаил полез за пазуху. Удар кинжалом был молниеносен. Юсуф захрипел и сполз по стене на землю.

Исмаил был уверен, что убил его с одного удара, но на всякий случай полоснул кинжалом по горлу, как и гонца. Когда Турхан узнает, что ее верного слугу зарезали, ей будет не по себе. Да еще и письмо исчезло. Хотя султанша осторожна: написано не ее рукой. Она во всем обвинит рабыню, бывшую когда-то христианкой.

Исмаил оттащил Юсуфа подальше, чтобы матрос его не заметил. И перевел дух. Действовать надо предельно осторожно.

После чего Исмаил закутался в плащ, опустил на лицо капюшон и вышел из тени.

Шпион принял его за Юсуфа. И замер в двух шагах. Исмаил молча достал деньги и качнул кошель, давая понять: вот оно, вознаграждение. Помедлив, матрос все-таки приблизился.

– Вот письмо, – хриплым, якобы простуженным голосом сказал Исмаил. – Передашь его мальтийцам. И деньги за твою услугу.

Шпион осторожно взял и то, и другое и тут же исчез. Исмаил шагнул обратно в нишу, где оставил мертвого Юсуфа.

– Глупец, – насмешливо сказал он, перевернув тело ногой, и вытер об одежду мертвеца окровавленный кинжал. – Никогда не меняй господина, передавая свое желание служить ему через его же слугу.

«Не пришлось мараться ни сестре, ни мне, – думал он, возвращаясь в Топкапы по узким пустынным улочкам Стамбула. – Все сделала Турхан. Она на очереди. Когда кизляр-ага найдет свою гибель, можно всерьез подумать и о том, как избавиться от главной хасеки и ее сына. Но сначала Шекер Пара сама должна стать хасеки. А для этого ей надо родить шехзаде».

* * *

– Мы с тобой легко отделались, София, – кизляр-ага ласково погладил золотые кудрявые волосы стоящего рядом мальчика и с любовью посмотрел на своего приемного сына. Настоящий сказочный принц! Красавец! София, не стесняясь, прижалась к огромному, как гора, евнуху, такому же надежному, незыблемому. Вот она, свобода!

Их быстроходный галеон вышел в море из Стамбульского порта неделю назад. Чтобы не сбавлять скорости, на борт взяли всего четыре пушки. Капитан Ибрагим-челеби был спокоен: Хайреддин-паша некогда заключил с венецианцами договор против пиратов, никто бы не осмелился напасть на галеон самого падишаха в Средиземном море, это означало бы войну. Которая ни венецианцам, ни туркам была не нужна. Кроме кизляр-аги и женщин из гарема, совершающих хадж, на галеоне отправился в Мекку и новый ее кади Мехмед-эфенди.

На Родосе они остановились, чтобы пополнить запасы пресной воды и провианта. Кизляр-ага шел по рынку, когда его схватила за руку какая-то оборванка:

– Господин, я скажу тебе твою судьбу, – запричитала она. – Мы с сыном голодаем, всего за пару монет ты избежишь смертельной опасности… О! Я вижу печать скорой смерти на твоем лице! Ты не проживешь и двух дней!

– Прочь, женщина! – кизляр-ага брезгливо отнял свою руку. Сколько же здесь попрошаек! Родос всего лишь захудалая провинция огромной Османской империи, куда ему до Стамбула!

Наутро они взяли курс на остров Карпатос.

Погода была чудесная, попутный ветер надувал паруса, отчего их путешествие с самого начала было легким и приятным. Море слегка волновалось, но качка была небольшой. Кизляр-ага, человек сухопутный, опасался, что его начнет мутить, едва он ступит на борт галеона. Но оказалось, что черный евнух невосприимчив к качке, да и шторма, даже небольшого, за все эти дни не случилось.

– Судьба нам благоприятствует! – ликовал кизляр-ага, глядя на бирюзовую морскую гладь, сливающуюся вдали с горизонтом.

Будто они в раю: вокруг одно только небо! И белые барашки волн, когда галеон своим острым килем резво режет морскую воду, будто плывет в облаках. Воздух был соленым и сладким одновременно, то была сладость свободы.

– Хорошо! – сладко зевнула София, истомившаяся в гареме. Она все никак не могла насытиться морским воздухом и солнцем. Свежим ветром, солеными брызгами на губах. Все время их облизывала, не боясь, что растрескаются.